В магистерской диссертации рассматривается правовое регулирование реализации единственного жилья должника в процедуре банкротства в современной России, а также анализируется соответствующий опыт зарубежных правопорядков. Актуальность поставленной темы определяется следующими обстоятельствами.
Широкое распространение и относительная доступность кредитования в нашей стране приводит к тому, что многие граждане со временем обзаводятся не только собственностью, но и немалыми суммами долгов, с которыми они не в силах расплатиться. Недавняя эпидемия короновируса только усугубила положение граждан в нашей стране по причине массовых сокращений на рабочих местах и резкого увеличения продовольственных цен в магазинах. Это в свою очередь позволило уменьшить ставки по кредитам и займам, а тем самым увеличить долговую нагрузку на население. Все это в совокупности привело граждан столкнуться с проблемой оплаты огромных задолженностей по оформленным ими кредитам и займам. Невозможность оплаты по долгам должником стандартно решаются процедурой банкротства таких граждан, о чем гласит Федеральный Закон «О несостоятельности (банкротстве)» . В рамках такой процедуры финансовый управляющий пытается вернуть максимальное количество денежных средств должника кредиторам в рамках дозволенного законом. Все действия финансового управляющего, так или иначе, урегулированы уже названным Федеральным Законом «О несостоятельности (банкротстве)». Однако вопросы касательно обращения взыскания на единственное жилье и критерии, согласно которым можно было бы реализовать единственное жилье на сегодняшний день в практике остаются не до конца решенными. Право каждого на жилище закреплено в ст. 40 Конституции Российской Федерации , а также в ряде международных правовых актов. Так, Всеобщая декларация прав человека 1948 г ., принятая Генеральной Ассамблеей ООН, в ст. 25 называет жилище среди основных социальных гарантий жизненного уровня, необходимого для поддержания здоровья и благосостояния каждого человека и его семьи. Согласно положениям ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах право на жилище , наряду с правами на питание, одежду и непрерывное улучшение условий жизни, входит в состав права каждого на достаточный жизненный уровень. Однако реалии жизни заставляют ограничивать безграничный исполнительный иммунитет на жилище, чьи размеры являются чрезмерными.
Такая ситуация выглядит удивительной, так как подобные дела на практике возникают нередко, а какого-то четкого и внятного законодательного регулирования в этом вопросе нет. Сам Конституционный суд Российской Федерации не единожды констатировал факт отсутствия должного регулирования по данному вопросу и просил законодателя урегулировать данный вопрос, но далее нескольких законопроектов, которые в последующем были признаны недоработанными и по этой причине не вступивших в законную силу, дело не продвинулось. Более того на сегодняшний день ни судебная практика, ни наука не дают однозначного ответа о том, что стоит считать единственным «роскошным» жильем, каков порядок обращения взыскания на единственное жилое помещение, каково понятие (перечень) лиц, притом что и понятие (перечень) лиц, определяемых как совместно проживающие с гражданином-должником члены его семьи, также следовало уточнить сообразно предназначению этого регулирования.
Также остается вопрос замещения единственного жилья на менее «роскошное» в рамках одного поселения, как быть, если в границах такого поселения нет ни одного жилого помещения в свободном доступе, которое бы подпадало под минимальные требования к таковой площади. Например, в малонаселенных сельских поселениях, при этом должник не желает покидать границы своего поселения. Отсутствие конкретики на эти и подобные им вопросы приводит к дисбалансу прав между должниками и кредиторами, что является неприемлемым и подтверждает нехватку научного исследования в этой области.
Помимо отсутствия единообразия в применении законодательства существует еще одна проблема, которая связана с тем, что происходит дисбаланс прав должника и кредиторов в отношении единственного жилья должника. Чаще всего жилье, имеющее ценовые параметры выше средней рыночной цены признаётся нероскошным и не реализуется у должников, а остаётся как единственное жилье. Такой дисбаланс на сегодняшний день в подавляющем числе случаев всегда идет на пользу должников, кредиторы в большинстве случаев в отношении единственного жилья остаются ни с чем. Такая ситуация кажется одновременно разумной по причине особой важности охраны единственного жилья человека, но и слишком чрезмерной. Отсутствие четкости и ясности в этих вопросах приводит к ущемлению прав кредиторов. Поэтому необходимо проанализировать круг данных актуальных проблем и постараться дать на них здравый и разумный ответ.
