1 Теоретические аспекты применения мер уголовно-правового характера
1.1 Понятие и цели применения мер уголовно-правового характера
Уголовное и уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации основывается на принципиальных положениях Конституции РФ, а также общепризнанных принципах и нормах международного права Российской Федерации, относящихся к исполнению наказаний и обращению с осужденными. В нормах этих отраслей в значительной мере реализуются положения международных и европейских стандартов, установленных в Минимальных стандартных правилах ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийских правилах) 1990 г. , Минимальных стандартных правилах ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинских правилах) 1985 г. , Рекомендации Комитета министров Совета Европы «О Европейских правилах пробации» 2010 г. и др. Рассматривая в качестве основной задачи снижение числа осужденных к тюремному заключению, указанные стандарты ориентируют на более широкое применение наказаний, не связанных с лишением свободы, и мер, альтернативных наказанию.
Так, в 2017 г. условно с применением ст. 73 УК РФ в Российской Федерации были осуждены 25,4 % от общего числа осужденных, т. е. каждый четвертый осужденный .
Закрепление данного института на законодательном уровне связывают с принятием Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 153-ФЗ, в соответствии с которым раздел VI УК РФ «Принудительные меры медицинского характера» был переименован в раздел «Иные меры уголовно-правового характера» и до недавнего времени заместителей министров) включал две главы: 15 «Принудительные меры медицинского характера» и 15.1 «Конфискация имущества». Но с принятием Федерального закона от 3 июля 2016 г. № 323-ФЗ раздел VI УК РФ был дополнен гл. 15.2 «Судебный штраф» .
Таким образом, в настоящее время раздел VI УК РФ «Иные меры уголовно-правового характера» включает лишь три разновидности этих мер. При этом, как справедливо отмечает Т.Г. Понятовская, «название раздела Общей части УК РФ придает предусмотренным в нем положениям и значение института Общей части, который должен являться структурно обособленной, логически завершенной и последовательной системой правовых норм, имеющих одно основание и общий предмет регулирования» .
Все три иные меры уголовно-правового характера, закрепленные в одноименном разделе УК РФ, различны по своей юридической природе, основаниям и целям применения. С другой стороны, большинство ученых пишет о том, что в иных разделах УК РФ закреплены и другие меры уголовно-правового характера. При этом нельзя не отметить, что наличие в УК РФ иных мер уголовно-правового характера, кроме тех, которые закреплены в разделе VI УК РФ, позволяет, в частности, А.Н. Батанову сомневаться в наличии в УК РФ самостоятельного института иных мер уголовно-правового характера .
Меры уголовно-правового характера действительно крайне неоднородны, с мнением А.Н. Батанова в целом невозможно согласиться, если проанализировать сущность и юридическую природу этих мер. Прежде всего следует ориентироваться на позицию законодателя, который в УК РФ указывает на возможность применения за совершение преступления наказания и иных мер уголовно-правового характера (ст. 2 (ч. 2), 6 (ч. 1), 7 (ч. 2) УК РФ). О сущности иных мер уголовно-правового характера ещё в 1978 г. писал Н.А. Стручков: «В случае реализации уголовной ответственности без применения наказания она приобретает форму иной меры, отличной от собственно наказания» . Объединяет эти меры с уголовным наказанием то, что они возможны за совершение преступлений. Любая иная мера уголовно-правового характера, как и наказание, является мерой государственного принуждения. Применение этих мер связано с определенными правоограничениями и возложением на осужденного дополнительных обязанностей, но они не столь существенны, как в случае назначения уголовного наказания. Отличие иных мер уголовно-правового характера от уголовного наказания заключается в следующем: эти меры не включены в законодательный перечень видов наказаний (ст. 44 УК РФ); не указаны в санкциях норм Особенной части УК РФ; не сопряжены с существенным ограничением правового статуса осужденных.
Таким образом, иные меры уголовно-правового характера – это предусмотренные в уголовном законодательстве меры, применяемые к лицам, совершившим преступления. Основанием применения таких мер является признание лица виновным в совершении преступления. Уголовное наказание является основной формой реализации уголовной ответственности. Однако уголовная ответственность не исчерпывается наказанием, она может быть реализована и посредством других (иных) мер уголовно-правового характера. Как уже отмечалось, законодатель относит к иным мерам уголовно-правового характера принудительные меры медицинского характера, конфискацию имущества и судебный штраф. Но в теории уголовного права этот вопрос является дискуссионным.
1.2 Проблемы применения иных мер уголовно-правового характера
УК РФ закрепляет и другие нормы, устанавливающие иные меры уголовно-правового характера. Довольно спорным является вопрос о том, следует ли относить к мерам уголовно-правового характера принудительные меры медицинского характера. В соответствии со ст. 19 УК РФ уголовной ответственности подлежат только вменяемые лица. Поэтому если общественно опасное деяние совершается в состоянии невменяемости (ст. 21 УК РФ), лицо не является субъектом преступления и не может нести уголовную ответственность. Несмотря на принудительный характер, принудительные меры медицинского характера в отношении невменяемых являются способами лечения, а не формой реализации уголовной ответственности. В данном случае лица подвергаются не карательному, а лечебному воздействию. Но принудительные меры медицинского характера могут применяться судом не только к невменяемым, но и к лицам, совершившим преступление и страдающим психическими расстройствами, не исключающими вменяемости (в соответствии с ч. 2 ст. 22 и п. «в» ч. 1 ст. 97 УК РФ). На основании ч. 2 ст. 99 УК РФ и ст. 18 УИК РФ принудительные меры медицинского характера назначаются в таких случаях наряду с наказанием.
Таким образом, по своей юридической природе и по основаниям применения принудительные меры медицинского характера не однородны. И если в отношении невменяемых они не могут выступать мерой уголовно-правового характера, то в отношении ограниченно вменяемых они являются таковыми. Одним из наиболее дискуссионных является вопрос о том, следует ли согласиться с мнением законодателя и отдельных ученых в том, что конфискация имущества – также одна из иных мер уголовно-правового характера.
В соответствии со ст. 104.1 УК РФ, конфискацией имущества законодатель признает принудительное безвозмездное изъятие и обращение в собственность государства на основании обвинительного приговора имущества, указанного в этой норме. Но вряд ли предмет конфискации назван законодателем в ч. 1 ст. 104.1 УК РФ исчерпывающим образом. Вызывает сомнения и перечень преступлений, указанных в п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, среди которых есть преступления небольшой и средней тяжести. Конвенция ООН «О борьбе с финансированием терроризма» 1999 г., Конвенция ООН «Против транснациональной организованной преступности» 2000 г., Конвенция Совета Европы «Об уголовной ответственности за коррупцию» 1999 г. и некоторые другие международные документы предусматривают конфискацию имущества как вид уголовного наказания.
Установление конфискации в качестве дополнительного вида уголовного наказания представляется более эффективным. Во многом это связано с тем, что конфискация имущества имела бы более серьезный предупредительный эффект. Важным аргументом является и высокая доля корыстной и корыстно-насильственной преступности в общей структуре преступности в нашей стране. А роль конфискации как раз и состоит в усилении карательно-воспитательного воздействия на осуждённого к лишению свободы путём воздействия на его имущественные интересы.
В период с 1997 по 2003 г., когда конфискация предусматривалась в УК РФ в качестве дополнительного наказания, она назначалась судами чаще других дополнительных наказаний. Например, в 2003 г. конфискация была назначена 16 663 осужденным (2,2 % от общего числа осужденных), тогда как лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью в качестве дополнительного наказания – 4 375 осужденным (0,6 %), а штраф в качестве дополнительного наказания – всего 1115 осужденным (0,1 %). Но после того как конфискация стала применяться в качестве иной меры уголовно-правового характера, число осужденных к ней значительно снизилось и составляло в период с 2008 по 2017 г. всего 0,1–0,3 % от общего числа осужденных ежегодно .
Можно говорить о разных причинах сложившейся ситуации. Но одной из основных является несовершенство законодательства. Важно и то, что более четким является механизм исполнения конфискации имущества в качестве дополнительного наказания, нежели иной меры уголовно-правового характера. На наш взгляд, гл. 15.1, посвященная конфискации имущества, должна быть исключена из УК РФ. Конфискацию необходимо вновь включить в систему наказаний в качестве дополнительного вида наказания и установить ее за совершение тяжких и особо тяжких преступлений корыстной направленности наряду с лишением свободы. Вряд ли может быть поддержано и закрепление в УК РФ новой иной меры уголовно-правового характера – судебного штрафа. Законодатель фактически предлагает применять наказание в виде штрафа в качестве иной меры уголовно-правового характера. Единственным отличием этой иной меры от наказания в виде штрафа является его размер. Как сказано в Федеральном законе «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» , для исполнения штрафа, назначенного в качестве иной меры уголовно-правового характера, применяются правила, установленные федеральным законодательством для исполнения штрафа, назначенного в качестве основного наказания.
К лицам, отбывающим такую меру уголовно-правового характера, как судебный штраф, но по сути отбывающим уголовное наказание, будут не применимы такие важные институты уголовного права, как амнистия, помилование. Как справедливо отмечает Н.Е. Крылова, введение судебного штрафа как иной меры уголовно-правового характера «откроет путь к дальнейшему попранию основ уголовного права и уголовного процесса, к пересмотру центральных уголовно-правовых категорий – уголовной ответственности и наказания» и, в конечном итоге, приведет «к общей тенденции, связанной с дальнейшей “девальвацией” института уголовного наказания» .
При рассмотрении понятия, юридической природы и системы мер уголовно-правового характера возникает вопрос о необходимости расположения всех этих мер в одном разделе или главе УК РФ, как это сделано во многих зарубежных кодексах. И вопрос этот является достаточно спорным. Так, отдельные ученые, в частности Ф.Р. Сундуров , Н.Г. Осадчая и И.А. Семенцова , М.Ю. Дворецкий , считают, что необходимо обособление норм, регламентирующих все альтернативные наказанию меры уголовно-правового характера, в отдельном разделе или главе УК РФ. Но, по мнению С.Г. Келиной, вопрос о размещении законодательного материала должен решаться в соответствии с национальными традициями. В России принята отличная от зарубежных стран система уголовного законодательства .
На наш взгляд, позиция С.Г. Келиной является более предпочтительной. Ввиду значительной специфики вряд ли целесообразно выделять все меры уголовно-правового характера в одном разделе или главе УК РФ. Нормы об условном осуждении традиционно располагаются в гл. 10 УК РФ, об отсрочке отбывания наказания – в гл. 12 УК РФ, о принудительных мерах воспитательного воздействия – в гл. 14 УК РФ и т. д.
Таким образом, проведенный анализ свидетельствует, что меры уголовно-правового характера неоднородны. Но объединяет их то, что все они являются формами реализации уголовной ответственности и выступают альтернативой реальному наказанию.
Ввиду того, что УК РФ предусматривает только следующие формы реализации уголовной ответственности: осуждение с применением назначенного наказания; осуждение с освобождением от реального отбывания назначенного наказания; осуждение с отсрочкой назначенного наказания и осуждение несовершеннолетних с применением принудительных мер воспитательного воздействия, – к иным мерам уголовно-правового характера следует отнести условное осуждение (ст. 73 УК РФ), отсрочку отбывания наказания (ст. 82 и 82? УК РФ), принудительные меры воспитательного воздействия (ст. 90, 92 УК РФ), принудительные меры медицинского характера, соединенные с исполнением наказания (ч. 2 ст. 99 УК РФ и ст. 18 УИК РФ). Решение законодателя о систематизации рассматриваемых мер непоследовательно и нелогично, поскольку нормы об иных мерах закреплены и в других разделах УК РФ. Поэтому следует исключить из УК РФ гл. 15.1 и 15.2, а также вновь включить конфискацию имущества в систему наказаний в качестве дополнительного вида наказания. Раздел VІ УК РФ необходимо именовать «Принудительные меры медицинского характера», а не «Иные меры уголовно-правового характера».
2 Особенности применения мер уголовно-правового характера
2.1 Применение мер медицинского характера
Принудительные меры медицинского характера отличаются от наказания по основаниям и целям, содержанию и юридическим последствиям. Они не выражают официального от имени государства порицания лица, совершившего преступление, не содержат элементов кары, не влекут судимости .
Утверждение, что принудительные меры медицинского характера не согласуются с целями и задачами уголовного и уголовно-процессуального права, не может быть признано обоснованным.
Во-первых, закон называет в качестве форм уголовно-правового воздействия иные меры уголовно-правового характера, а в качестве целей - охрану прав и свобод человека и гражданина, предупреждение совершения новых преступлений, что в основе совпадает с целями принудительных мер медицинского характера.
Во-вторых, какой бы специфический элемент этих мер ни подчеркивался и ни выставлялся исследователями на передний план, их невозможно оторвать от совершения общественно опасных деяний, признаки которых даются исключительно в уголовном праве.
Применение к лицу принудительной меры медицинского характера основывается не на факте совершения преступления или общественно опасного деяния, поскольку психическое расстройство лица не влияет на квалификацию содеянного, предусмотренного соответствующей нормой Уголовного кодекса РФ, а на свойствах личности данного лица, то есть его психическом заболевании. Таким образом, при вынесении судом решения о применении к лицу принудительных мер медицинского характера субъект преступления не связан с применением к нему принудительных медицинских мер, а совершенное им общественно опасное деяние не зависимо от характера и степени общественной опасности само по себе не является единственным основанием применения принудительной медицинской меры, ее вида и срока применения, так как это зависит только от психического состояния данного лица и особенностей его личности (ч.2 ст. 97, ст.ст. 100–101 УК РФ) .
Основания применения мер медицинского характера указаны в ст. 97 УК РФ.
Принудительные меры медицинского характера могут быть назначены судом:
1) лицам, совершившим деяния, предусмотренные статьями Особенной части, в состоянии невменяемости;
2) лицам, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания;
3) лицам, совершившим преступление и страдающим психическим расстройством, не исключающим вменяемости;
4) лицам, совершившим в возрасте старше восемнадцати лет преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего, не достигшего четырнадцатилетнего возраста и страдающего расстройством сексуального предпочтения (педофилией), не исключающим вменяемости.
Указанным лицам в соответствии с ч. 2 ст. 97 УК РФ принудительные меры медицинского характера назначаются только в случаях, когда психические расстройства связаны с возможностью причинения ими иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц.
К числу других обстоятельств, служащих поводом для сомнения в психическом состоянии лица, практика всегда относила проявление особой жестокости и безжалостности к потерпевшему и другим, наличие серьезных травм головы и тела, потери памяти.
Так, при рассмотрении одного из судебных дел, суд принял во внимание заключение судебно-психиатрической экспертизы, из которого следует, что М. хроническим, временным психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики не страдает, и не страдал в период инкриминируемых ему деяний, но у него обнаруживается легкая умственная отсталость с незначительными нарушениями поведения и синдром зависимости от алкоголя. Суд указал, что, учитывая такие особенности М. как неустойчивость эмоций и поведения, трудности самостоятельной произвольной организации, ситуационность побуждений, не исключая вменяемости во время совершения инкриминируемого деяния, он не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими: по психическому состоянию М. нуждается в принудительном амбулаторном наблюдении и лечении у психиатра по месту отбывания наказания в соответствии со ст. 22 УК.
При этом суд учитывал, что М. фактически по месту регистрации не проживал, официально нигде и никогда не работал, склонен к употреблению алкогольных напитков, скрывался от органов следствия, а потому наказание назначено в виде реального лишения свободы, с учетом требований ст. 316 ч. 7 УПК РФ и смягчающих вину обстоятельств. С учетом сведений, имеющихся в заключении экспертизы, суд обоснованно в соответствии со ст. 97 ч. 1 п. "в" УК РФ, 99 УК РФ и ст. 104 УК РФ назначил амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра в месте отбывания наказания в виде лишения свободы .
Целями наказания по действующему уголовному законодательству является «восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений» (ст. 43 УК РФ). Принудительные меры медицинского характера в соответствии со ст. 98 УК РФ имеют целью излечение лиц, указанных выше, или улучшение их психического состояния, а также предупреждение совершения ими новых деяний. В последнем случае цели совпадают, однако достигаются они совершенно разными способами. Больного в первую очередь пытаются излечить, и лишь в том случае, когда в силу характера или степени психического расстройства излечение (улучшение психического состояния) невозможно, принудительные меры медицинского характера служат способом физической изоляции больного в целях предупреждения с его стороны новых общественно опасных деяний .
Предупреждение новых общественно опасных деяний — это достижение такого состояния больного, при котором значительно снижается или исчезает вероятность совершения новых деяний, предусмотренных УК РФ, в настоящее время и после отмены принудительных мер медицинского характера. Одна из целей наказания — исправление — считается достигнутой в том случае, если под влиянием этого наказания происходит исправление человека, то есть он не совершает нового преступления.
Меры воздействия (в том числе наказания), применяемые к осужденным, должны быть индивидуализированы с учетом того, в каких пределах они наиболее действительны для данного лица в смысле достижения его исправления. При этом основным является изменение его личности, при котором он становится безвредным для общества и возвращается в это общество гражданином, не нарушающим уголовный закон и уважающим правила человеческого общежития. Вряд ли можно согласиться с распространенным мнением о том, что цель принудительных мер медицинского характера — исправление лиц. Любое лечение, даже принудительное, сохраняет свою гуманную сущность и может иметь лишь единственную цель — излечение лица.
Поэтому оказание медицинской помощи нельзя подчинить решению каких бы то ни было идеологических и воспитательных задач, тем более, что уголовный закон не ставит целью принудительных мер медицинского характера исправление лиц. В соответствии со ст. 9 УИК РФ исправление осужденных — это формирование у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование правопослушного поведения.
Бесспорно, данное понятие является уголовно- исполнительным, поскольку направлено на решение задач, поставленных перед уголовно-исполнительным законодательством, и реализуется в процессе исполнения наказания. Вследствие этого оно не может быть реализовано в процессе достижения целей, поставленных уголовным законом перед институтом принудительных мер медицинского характера. Представляется, что в уголовном законе применительно к исследуемому институту должны быть закреплены только те цели, которые специфичны для него и которые могут 38 быть достигнуты уголовно-правовыми средствами.