ГЛАВА 1 ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ СОСТАВА САМОУПРАВСТВА
1.1 Квалифицированный состав самоуправства
Квалифицирующий признак данного преступления – применение насилия или угроза его применения. В связи с этим необходимо иметь в виду, что физическое насилие – это общественно опасное противоправное воздействие на организм друго-го человека, совершенное против его воли. Данное воздействие может быть оказано как на наружные покровы тела человека, так и на его внутренние органы.
Насилие по своей интенсивности может быть как опасным, так и неопасным для жизни и здоровья потерпевшего.
При этом самоуправство, связанное с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, если есть реальная опасность исполнения угрозы, а также с побоями, причинением легкого или средней тяжести вреда здоро-вью, полностью охватывается составом ч. 2 ст. 330 УК РФ и дополнительной квали-фикации по ст. 112, 115, 116, 119 УК РФ не требует, так как возникает конкуренция норм, соотносящихся как общая и специальная.
Соответственно, преимущество имеет норма, являющаяся специальной и охва-тывающая признаки, содержащиеся в общих нормах, в рассматриваемом случае в ст. 112, 115, 116, 119 УК РФ.
Насильственное самоуправство относится к двухобъектным преступлениям, так как одним объектом является жизнь, здоровье, телесная неприкосновенность личности (или их сочетание), а другим – общественные отношения, защищающие порядок управления.
Насильственные действия, не направленные на лишение жизни потерпевшего или на причинение тяжкого вреда его здоровью и не повлекшие таких последствий, полностью охватываются понятием насилия как элемента квалифицированного са-моуправства (ч. 2 ст. 330 УК РФ). Поэтому двухобъектное насильственное само-управство квалифицируется как единое деяние, если степень интенсивности насилия не превышает ту, которая охватывается уголовно-правовой нормой.
При этом законодатель степень общественной опасности насильственного са-моуправства рассматривает как гораздо большую, чем насилия и самоуправства, взя-тых по отдельности. Так, максимальное наказание за самоуправство по ч. 1 ст. 330 УК РФ составляет арест на срок до шести месяцев.
Верхний предел наказания за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, предусмотренного ч. 1 ст. 112 УК РФ – лишение свободы на срок до трех лет. Это сопоставление обозначает, что ответственность за насильственное само-управство не может быть сведена к простому суммированию ответственности за са-моуправство и за насильственное деяние, а обладает качественно иными параметра-ми.
В целях более эффективного противодействия преступлениям против порядка управления мы предлагаем дополнить ст. 330 УК РФ частью третьей, указав в ней особо квалифицирующие признаки самоуправства, если оно:
- совершено группой лиц по предварительному сговору или организованной группой;
- сопряжено с похищением человека или незаконным лишением свободы.
С учетом проведенного нами исследования вышеперечисленных недостатков квалификации самоуправства и предложений ряда ученых автор предлагает законо-дателю изменить редакцию ст. 330 УК РФ, изложив ее в следующем виде: «Статья 330. Самоуправство.
- Самоуправство, т.е. самовольное осуществление и защита своего действи-тельного или предполагаемого права, а равно прав других лиц, совершенное с нару-шением установленного законодательством порядка управления и причинившее су-щественный вред, - наказывается.
- Самоуправство, совершенное с применением насилия или с угрозой его при-менения, - наказывается.
- Самоуправство, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, а также сопряженное с похищением человека или незакон-ным лишением его свободы, - наказывается...».
При этом, несомненно, потребуется и ужесточение уголовно-правовых санк-ций за самоуправные деяния.
1.2 Объект и объективная сторона самоуправства
Состав самоуправства в современном уголовном праве России изучен сравни-тельно мало. В настоящее время существуют разногласия среди ученых и практиков относительно размещения законодателем ст. 330 в гл. 32 УК РФ. А.С. Феофилактов высказал мнение об обоснованности закрепления самоуправства в УК РФ вообще. Проведенное А. Щербаковым анкетирование практических работников правоохрани-тельных органов показало, что каждый четвертый из них (26%) считает необходи-мым перенести ст. 330 в другую главу УК РФ либо вообще декриминализировать предусмотренное ею деяние.
На наш взгляд, состав самоуправства должен быть сохранен в российском уго-ловном законе. Многолетний опыт применения ст. 330 УК РФ показал, что она вполне эффективно обеспечивает защиту прав и законных интересов общества и гос-ударства. Состав самоуправства был известен еще Русской Правде; последующие ис-точники уголовного права сохранили данную норму. Интересен опыт и уголовного законодательства зарубежных стран в этой сфере.
В УК РФ данный состав сформулирован в ст. 330 следующим образом: «Само-управство, то есть самовольное, вопреки установленному законом или иным норма-тивным правовым актом порядку совершения каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями при-чинен существенный вред...». В ч. 2 данной статьи указаны квалифицирующие при-знаки самоуправства – применение насилия или угроза его применения.
Казалось бы, нет особой необходимости подробно останавливаться на харак-теристике непосредственного объекта самоуправства, однако ничем не оправданная пестрота и многообразие его характеристик в юридической литературе разных лет вынуждает нас рассмотреть этот элемент состава преступления.
Так, например, Г.Ф. Поленов определяет объектом самоуправства и порядок реализации прав гражданами и в отдельных случаях – личные имущественные и не-имущественные права.
По мнению В.Д. Иванова, непосредственным объектом рассматриваемого пре-ступления является нормальная деятельность государственных и общественных учреждений, а также охраняемые законом интересы и права граждан.
П.С. Елизаров пошел еще дальше, объединив порядок реализации гражданами их прав, нормальную деятельность органов управления, а также интересы государ-ственных и общественных предприятий, учреждений, организаций и отдельных граждан.
Несмотря на то, что в объем данного понятия разные авторы включают разное количество объектов, мы полагаем, что объектом самоуправства в соответствии с диспозицией нормы является установленный законом или иными подзаконными нормативными актами порядок реализации гражданами и организациями всех форм собственности своих прав и обязанностей.
Следующим обязательным элементом состава любого преступления, являю-щимся предметом уголовно-правового анализа, является его объективная сторона. Как известно, она характеризует внешнее проявление конкретного общественно опасного поведения.
Большинство исследователей уголовно-правовых отношений при определении самоуправного деяния идут по пути воспроизведения тех его признаков, которые приведены в ст. 330 УК РФ. В УК РФ состав самоуправства сформулирован следу-ющим образом: самовольное, вопреки установленному законом или иным правовым актом порядку, совершение каких-либо действий, оспариваемое гражданином или организацией, причинившее существенный вред. Признаки объективной стороны са-моуправства, указанные в ст. 330 УК РФ, являются предельно общими по сравнению с диспозицией ст. 200 УК РСФСР, где под самоуправством понималось осуществле-ние своего действительного или предполагаемого права с нарушением установленно-го порядка.
Сегодняшнее определение позволяет считать самоуправством многие действия, квалифицируемые по другим статьям УК РФ, например, присвоение должностных полномочий (ст. 288 УК РФ).
Формулировка ст. 330 «совершение каких-либо действий» позволяет практи-чески любое деяние, осуществляемое вопреки законной процедуре, рассматривать как самоуправство.
Как известно, именно объективная сторона является «видимой» составляющей преступления, в связи с чем суды нередко смешивают самоуправство с вымогатель-ством, похищением человека, разбоем и другими преступлениями. С другой сторо-ны, учитывая более мягкую санкцию ст. 330 УК РФ, преступники имеют возмож-ность оправдать свои общественно опасные действия желанием защитить собствен-ные или чьи-либо еще интересы, хотя в действительности их умысел был направлен на совершение иного преступления.
Так, по делу Е. и З., рассмотренному Промышленным районным судом г. Вла-дикавказа, выяснилось, что подсудимые неоднократно избивали потерпевшего П., требуя вернуть задолженность перед их фирмой за утраченные материальные ценно-сти. В рамках своей преступной деятельности они, выбив дверь, ворвались в его квартиру, избили П. и его мать, причинив ей вред здоровью средней тяжести, а также угрожали им убийством. Сумма долга преступниками неоднократно повышалась с течением времени и в итоге была увеличена более чем в 4 раза. Следствие первона-чально инкриминировало Е. и З. хулиганство, причинение вреда здоровью средней тяжести и угрозу убийством. Но все содеянное в итоге было квалифицировано по ч. 2 ст. 330 УК РФ, так как долг П. все-таки имел место, а мать обещала его вернуть за сына.
На наш взгляд, суд неверно квалифицировал действия виновных. По всей ви-димости, в действиях виновных лиц усматриваются объективные признаки вымога-тельства (ст. 163 УК РФ).
Судебные органы, как правило, оставляют без внимания такой признак само-управства, как оспаривание действий преступника заинтересованной стороной. По данным, полученным В. Малининым при изучении уголовных дел (более 100) ни в одном приговоре не указывалось, в чем выражается оспаривание совершенного са-моуправства.
Однако, учитывая, что самоуправными могут быть практически любые дей-ствия, в том числе и опасные для посторонних лиц, вполне возможны ситуации, ко-гда потерпевший не обратится к властным структурам за защитой в силу боязни, же-лания решить спор своими силами и других причин. Поэтому привлечь преступни-ков к ответственности за самоуправство невозможно, поскольку отсутствует один из признаков объективной стороны этого преступления. Поэтому представляется не-обоснованным его закрепление в действующем УК РФ, поскольку любое преступле-ние против порядка управления опасно для государства в силу его совершения, а не в связи с оспариванием действий.
Большинство юристов полагают, что самоуправство может совершаться толь-ко в форме действия. Так, Н.Г. Иванов прямо указывает, что «объективная сторона деяния может быть выражена только в действиях. Такие деяния, как, например, не-исполнение судебных решений (пассивное поведение) самоуправством не являются».
Аналогичного мнения придерживается и З.А. Незнамова, которая пишет, что «деяние при самоуправстве характеризуется только активными действиями. Само-управство в форме бездействия невозможно». Другие авторы (М.П. Журавлев, А.Г. Кибальник и И.Г. Соломоненко) хотя и не употребляют категоричных утверждений, но говорят о «совершении действий».
Существует и иная точка зрения. Так, А.В. Кладков пишет: «Преступление может быть совершено как в форме действия, так и бездействия, например, лицо удерживает, не предъявляет, в том числе и государственным органам, оспариваемое имущество, в результате чего собственник терпит существенный материальный ущерб».
Мы все же полагаем, что самоуправство можно совершить только путем дей-ствия, так как сама конструкция ст. 330 УК РФ и классическое понятие самоуправ-ства, характерное для русского права, предусматривают возможность совершения подобного деяния только путем действия. Бездействие (пассивное поведение) долж-но караться только в случаях, прямо предусмотренных уголовным законом.
В связи с тем, что текст ст. 330 УК РФ не содержит подобного указания, а так-же в связи с наличием в УК РФ специальных норм уголовного права, в частности – ст. 315 УК РФ «Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта», мы считаем, что самоуправство может совершаться только при активном про-тивоправном поведении виновного, т.е. исключительно путем действия.
Существенный аспект уголовно-правового анализа самоуправства касается за-крепления в ст. 330 УК РФ диспозиции формулировки «...правомерность которых оспаривается гражданином или организацией» (речь идет о действиях виновного ли-ца).
В литер атуре высказано несколько точек зрения относительно оспариваемости самоуправных действий. С.В. Максимов пишет по этому поводу следующее: «Под оспариванием следует понимать объявление в той или иной форме заинтересован-ным лицом (организацией) о нарушении своего (чужого) действительного или пред-полагаемого права самоуправным деянием (заявление или жалоба, поданные в суд, прокуратуру, орган внутренних дел или иной орган, призванные обеспечить защиту права заявителя, и иные установленные формы объявления своих прав)».
А.В. Галахова, не давая определения оспариваемости, указывает, что «оспари-вать действия можно в судебном, административном, дисциплинарном порядке. Это возможно в момент совершения самоуправных действий, после их совершения».
А.Н. Гуев при комментировании содержания ст. 330 УК РФ также ограничива-ется подобным утверждением. А.С. Феофилактов, критикуя действующую диспози-цию ст. 330 УК РФ, делает достаточно смелый вывод о том, что «представляется не-обоснованным его закрепление в новом УК, поскольку любое преступление против порядка управления опасно для государства в силу его совершения, а не в связи с оспариванием действий».
Буквальное толкование правовой нормы приводит к выводу, что оспаривается правомерность совершаемых действий. А.Р. Саруханян справедливо указывает на нелогичность подобного построения состава, утверждая, что либо действие должно совершаться и в этот же момент оспариваться, либо оно уже свершилось и после этого оспаривается.
Совершенно очевидно, что нельзя оспаривать то, что еще не произошло. От-сюда несостоятельными выглядят комментарии, допускающие факт оспаривания «до совершения действий, в процессе их совершения и после их совершения». Думается, что по смыслу закона должны оспариваться не сами по себе действия (бездействие) виновного лица, а то, по поводу чего они совершаются (право, вещь и т.п.).
Причинение существенного вреда является оценочной категорией. Оно уста-навливается судом с учетом фактических обстоятельств совершенного преступления в каждом конкретном случае. Данный вред может быть причинен как физическим, так и юридическим лицам. Необходимо отметить, что оспаривание правомерности действий субъекта преступления возможно и в пользу третьих лиц.
По характеру преступных последствий существенным может быть признан имущественный вред в виде прямого реального ущерба либо упущенной выгоды, физический вред в виде побоев, иные нарушения законных прав и интересов граж-дан.
Наиболее интересный аспект общественно опасных последствий самоуправства проявляется при использовании подхода, предложенного Н.И. Ветровым. Он отме-чает, что ущерб, причиненный объекту посягательства, всегда реален, т.е. существу-ет в объективной действительности, но не материален, так как относится не к миру вещей, предметов (в широком смысле данного понятия), а к отношениям между людьми в данной общественно-экономической формации. То есть безотносительно к существенности вреда, нанесенного самоуправством, это деяние уже наносит ущерб общественным отношениям.
Конечно, это не так. Существенным может быть признан имущественный вред в виде прямого реального ущерба либо упущенной выгоды, а равно нарушение иных законных прав и интересов (жилищных, трудовых).
Материальный (имущественный) вред при самоуправстве является превалиру-ющим над всеми остальными видами ущерба. Только при этом он выступает в виде обязательной составляющей и выражается в прямом реальном ущербе либо упущен-ной выгоде. Самоуправство в уголовно-правовом смысле невозможно, если им не причиняется существенный материальный вред, что следует из диспозиции ст. 330 УК РФ.
При анализе судебной практики можно увидеть, что почти в каждом уголов-ном деле по самоуправству, направленном с обвинительным заключением в суд, прямо указывается на причинение преступлением материального вреда, причем пре-рогатива признания этого вреда существенным и определения его размера принадле-жит суду.
Следовательно, при расследовании самоуправства необходимо в первую оче-редь устанавливать наличие реально наступивших последствий в виде материального вреда и в случае квалификации содеянного по ч. 2 ст. 330 УК РФ – дополнительного физического вреда.
Рассмотрев два обязательных признака объективной стороны самоуправства, необходимо проанализировать и третий – причинную связь между деянием и пре-ступными последствиями. Причинная связь как обязательный признак состава пре-ступления устанавливается между противоправным деянием лица и указанными в за-коне преступными последствиями в виде определенного существенного вреда. Когда мы говорим о причинной связи, то имеем в виду, что в объективной действительно-сти наступившие вредные последствия вызваны данными преступными действиями, а не действиями третьих лиц. Совершенное виновным деяние становится преступным и может быть вменено ему в вину именно потому, что породило вредные послед-ствия, предусмотренные данным составом преступления.
1.3 Субъект и субъективная сторона самоуправства
Рассмотрев объективные признаки самоуправства, следует перейти к исследо-ванию его субъективных признаков. Первым общим условием уголовной ответ-ственности является то, что субъектом преступления может быть только физическое лицо. По вопросу о возможности привлечения к уголовной ответственности юриди-ческих лиц в последние годы разгорелась достаточно «жаркая» полемика среди тео-ретиков уголовного права. Мы же в этой части придерживаемся традиционной точки зрения, согласно которой лишь конкретное физическое лицо (человек) может нести уголовную ответственность в случае совершения преступления.
Вторым условием уголовной ответственности является достижение возраста наступления уголовной ответственности – 16 лет. Согласно ст. 20 УК РФ, уголовная ответственность за вымогательство наступает с 14 лет, поэтому при ошибочной ква-лификации самоуправства как вымогательства лицо будет отвечать также с 14 лет. Вместе с тем вымогательство, неправильно квалифицированное как самоуправство, может свести на нет принцип неотвратимости наказания, заложенный в действующем уголовном праве.
Третье общее условие – вменяемость. Субъектом преступного самоуправства может быть только лицо, обладающее способностью осознавать фактический харак-тер своих действий (бездействия) и руководить ими во время совершения преступ-ления и нести в связи с этим уголовную ответственность.
Субъективная сторона самоуправства характеризуется умышленной формой вины. Но каким может быть умысел: прямым или косвенным или тем и другим?
Большинство правоведов сходятся во мнении о том, что умысел при соверше-нии самоуправства возможен в обеих формах, причем применительно не только к причиняемому ущербу, но и к совершению самих самовольных действий, и, как следствие, не выделяют специально его формы, в отличие от некоторых иных соста-вов преступлений.
Некоторые авторы считают, что субъективную сторону самоуправства харак-теризует прямой умысел. Так, Г.Ф. Поленов пишет: «Совершая самоуправные дей-ствия, виновный сознает, что нарушает порядок, установленный для осуществления данного права, и причиняет существенный вред». Его поддерживает И. Ребане: «При самоуправстве субъект сознает, что свое действительное или предполагаемое право он осуществляет самовольно и желает именно таким путем добиться его осуществ-ления».
Каким же образом соотносится с прямым умыслом самоуправство? Сознание общественно опасного характера совершаемого деяния означает понимание его фак-тического и общественного значения. Но общественная опасность самоуправства преломляется законодателем через индивидуальную оценку характера опасности по-терпевшим. Кроме того, для виновного лица неясным может оставаться вопрос о приоритетном значении объектов посягательства, которых в самоуправстве согласно ст. 330 УК РФ два – существующий порядок управления и законные права и интере-сы граждан и юридических лиц.
Для прямого умысла характерно предвидение неизбежности наступления об-щественно опасных последствий. Применительно к самоуправству это означает, что лицо должно четко просчитать, кому, в какой форме и в какой момент времени при-несет вред какое-либо его действие, совершенное вопреки установленному законом или иным нормативно-правовым актом порядку его совершения. Это происходит да-леко не всегда. Следовательно, прямой умысел при самоуправстве – явление до-вольно редкое.
Уголовно-правовой состав самоуправства построен на реальной возможности, но не на неизбежности причинения существенного вреда, что материализовано в сле-дующей части конструкции диспозиции ст. 330 УК РФ (если таковыми действиями причинен существенный вред). Поэтому самоуправство чаще всего совершается с косвенным умыслом.
Мотив самоуправства больше имеет значение для назначения наказания, отно-сясь к обстоятельствам, отягчающим (ст. 63 УК РФ) его, либо же к обстоятельствам смягчающим (ст. 61 УК РФ). К последним, например, относится совершение пре-ступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств. Как видно из анализа судебной практики, это наиболее типичный мотив самоуправства.
Цель при самоуправстве возникает на основе преступного мотива, и вместе мо-тив и цель образуют ту базу, на которой рождается вина как определенная интеллек-туальная и волевая деятельность субъекта, связанная с совершением преступления.
