Глава 1.Трудовые отношения как предмет международного частного права
1.1 Эволючия, значение международно-правового регулирования труда
За последние 50 лет международное частное право (далее — МЧП) было кодифицировано в большей степени, чем за всю историю своего существования. Это связано, в первую очередь, с тем, что транснационализация общественных отношений и миграционная активность населения приводят к значительным изменениям подходов к коллизионному регулированию. Количество и разнообразие трансграничных частноправовых отношений, в том числе трудовых, брачно-семейных, отношений по защите прав потребителей, постоянно растет, что предопределяет необходимость появления новых коллизионных норм.
Общие правила коллизионного регулирования трудовых правоотношений не закреплены в Трудовом кодексе Российской Федерации (далее — ТК) как источнике отраслевой кодификации. Данный вопрос имеет важное практическое значение, поскольку вопросы, связанные с трансграничными трудовыми отношениями, приобретают все большую актуальность на протяжении последних лет не только в Западной Европе, но и на постсоветском пространстве. (Как отмечают британские ученые С. Дикин и Дж. С. Моррис, «с ростом транснациональной мобильности труда и капитала вопрос о коллизии между различными правовыми режимами в области трудового права является очень живым». Также Л. Меррет: «Повышение мобильности рабочей силы вместе с распространением многонациональных компаний и групп корпораций привело к постоянному росту значения международных аспектов трудового права») Согласно общепринятой точке зрения, предметом МЧП являются частноправовые отношения, осложненные иностранным элементом. При этом, согласно доминирующей позиции ученых, данные отношения в широком смысле включают гражданские, семейные и трудовые отношения, осложненные иностранным элементом. В основу так называемого трехчленного строения предмета МЧП положен тезис о сходной природе названных отношений, которые по своей сути являются частными отношениями .
Вопрос о включении трудовых правоотношений в предмет МЧП является дискуссионным поскольку часть из них имеет гражданско-правовой характер, а другая часть — управленческий. Как указывает Г. Ю. Федосеева, «вопрос о том, какие именно отношения, регулируемые трудовым законодательством, относить к гражданско-правовым, а какие — к административно-правовым, является достаточно сложным и неизученным в науке МЧП»
Российская доктрина не дает развернутого ответа на поставленные вопросы, хотя в последние годы вопрос о применении норм МЧП к трансграничным трудовым отношением все чаще упоминается исследователями. Так, В. Г. Тихиня, рассматривая пути развития МЧП в России, указывал на необходимость развития коллизионных норм, регулирующих трудовые отношения как и Ю. С. Борель при проведении общего анализа регулирования трудовых отношений, осложненных иностранным элементом в праве России. Однако в данных работах не проводится анализ юридической природы трансграничных трудовых отношений и не предлагались критерии отнесения данных отношений к предмету МЧП. Российскими учеными неоднократно предпринимались попытки обоснования случаев применения норм МЧП к трудовым отношениям, поэтому в статье использованы труды таких ученых, как И. В. Гетьман-Павлова , Г. К. Дмитриева , В. П. Звеков , Е. В. Кабатова , Л. В. Карасёва , А. А. Спектор , Г. Ю. Федосеева и др. Тем не менее, именно анализу природы трудовых отношений, которые подпадают под регулирование норм МЧП, уделено недостаточно внимания. В западной доктрине и в европейском законодательстве, обозначенные вопросы не только развиты доктринально, но и урегулированы нормативно. Отражаются выводы таких европейских исследователей, как С. Дикин, Дж. С. Моррис , О. Дайнерт , Ф. Гамильшег, О. Ландо , Л. Меррет , И. Саси .
Смысл заключается в выявлении критериев отнесения трудовых правоотношений к предмету МЧП и рассмотрении необходимости законодательного закрепления специального коллизионного регулирования трансграничных трудовых отношений. С поялвлением иностарнного элемента в частном правоотношении возникла нвоая концептуальная сущность: частноправное отношение, осложненное иностаранным элементом.
Экстраполируя настоящую концепцию на сферу трансграничных трудовых отношений, можно заключить следующее: для того, чтобы соответствующие отношения подпадали под регулирование нормами МЧП, трудовые отношения должны иметь частноправовой характер, а также быть осложненными иностранным элементом.
Общепринято, что в основе трудового права, находящегося под суверенитетом государства, лежит принцип территориальности. По справедливому утверждению польского исследователя А. Святковского, в пределах территории государства действует только национальная система трудового права и социального страхования Это означает, что если все элементы трудового отношения между сторонами территориально связаны только с одним государством, то оно подчиняется трудовому праву этого государства и, соответственно, вопрос о применении иностранного права не возникает (например, когда страна, в которой инкорпорирован наниматель, и страна, где он принимает на работу гражданина того же государства, совпадают).
Вопрос о возможном подчинении трудового правоотношения иностранному праву возникает при появлении в отношении так называемого иностранного элемента. Как справедливо отмечает A. Л. Маковский, понятие иностранного элемента используется в МЧП для конкретной цели — квалификации в законе той категории гражданских правоотношений, к которой можно применять не только отечественное, но и иностранное право. Иностранный элемент в правоотношении может выражаться в субъектном составе или же иным образом 3. Во-первых, проявление иностранного элемента возможно в субъекте правоотношения, например, когда наниматель и работник имеют принадлежность к разным государствам. Во-вторых, иностранный элемент может проявляться в виде объекта трудовых правоотношений, например, если участники трудовых отношений имеют национальность одного государства, а работа осуществляется за рубежом. В-третьих, иностранный элемент может относиться к юридическому факту, определяющему возникновение, изменение или прекращение трудовых правоотношений. В том случае, когда юридический факт будет иметь место на территории иностранного государства, а при этом его участники будут субъектами другого государства, такие правоотношения могут регулироваться нормами МЧП.
Однако исключительно наличие иностранного элемента в трудовом правоотношении не дает основания применения норм МЧП. Другой важной предпосылкой отнесения правового отношения к предмету МЧП выступает его частноправовая природа. Принято считать, что разделение права на частное и публичное уходит корнями в римское право, где выделялось право, защищающее интересы государства( quod ad statum rei romanae spectat), и право, призванное защищать интересы отдельных лиц ( quod ad singulorum utilitatem). Вместе с тем в современном мире указанный подход к разделению права видится весьма затруднительным на практике. Например, ввиду сложности определения общих критериев отнесения правоотношения к частному или публичному правопорядку в настоящее время Суд Европейского союза определяет соответствующую категорию правоотношения в каждом отдельном случае. Нередко при этом суд приходит к довольно неожиданным выводам, когда вопросы, традиционно рассматриваемые государствами — членами Европейского союза как публично-правовые, квалифицируются в качестве частноправовых. Примером может быть дело «C Korkein hallinto-oikeus v. Finland» C-435/06 о возможности применения регламента Совета Европейского союза 2201/2003 от 27 ноября 2003 г. «О юрисдикции, признании и приведении в исполнение судебных решений по семейным делам и делам об обязанностях родителей», сфера действия которого ограничивается гражданскими спорами к публично-правовым мерам по защите детей . Вопреки мнению шведского правительства, согласно которому « трудно представить решение, которое было бы более явным результатом осуществления публичных полномочий, чем решение, требующее лишения родительских прав», суд, однако, постановил следующее: статья 1(1) регламента 2201/2003 должна быть истолкована таким образом, что конкретное решение о передаче ребенка на попечение охватывается понятием «гражданские дела», даже если это решение было принято в контексте норм публичного права, но касается защиты интересов ребенка. Определение принадлежности трудового правоотношения, осложненного иностранным элементом, к публичному или частному правопорядку представляет еще большую сложность. По мнению классика советского МЧП Л. А. Лунца,« нельзя сказать, чтобы было ясно, какие вопросы относятся к публично-правовым, а какие — к гражданско-правовым элементам трудового права». Во-первых, трудовое право обладает комплексным характером.
Это проявляется в том, что, с одной стороны, для данных отношений характерно наличие публичных начал, призванных защищать интересы работника, а с другой — трудовые отношения обладают частноправовыми свойствами, связанными с диспозитивностью и волей сторон трудового договора. Во-вторых, в трудовых правоотношениях органично сочетаются имущественный и организационный аспекты, элементы свободы и подчинения, а также своеобразный подход к определению правового положения сторон .
В настоящее время большинство российских ученых, занимающихся вопросами МЧП, включают трансграничные трудовые отношения в предмет МЧП, несмотря на то, что российское законодательство не содержит отдельного коллизионного регулирования данных отношений. Данная группа ученых основывает свою точку зрения на понимании предмета МЧП, который охватывает гражданско-правовые отношения в широком смысле слова, в том числе и трудовые отношения, имеющие частноправовой характер. К таким правоотношениям относят, например, условия выплаты и определение размера заработной платы; регламентацию порядка и условий возмещения ущерба, причиненного работнику трудовым увечьем. Вместе с тем часть правоотношений, имеющих управленческий характер, включает, например, порядок образования и деятельности комиссии по трудовым спорам; порядок наложения дисциплинарных взысканий; регламентацию правил внутреннего трудового распорядка . Однако данная группа ученых не предлагает конкретные критерии, по которым можно установить гражданско-правовой характер указанных отношений.
По этому поводу немецкий ученый Ф. Гамильшег предлагает проводить разделение трудового права на частноправовую и публично-правовую составляющие следующим образом: частноправовые нормы регулируют отношения сторон трудового договора, а публично-правовые нормы направлены на защиту работника В некоторой мере этот подход воплощен в европейском правовом регулировании трудовых правоотношений. Коллизионно-правовое регулирование договорных трудовых отношений закреплено в регламенте Европейского парламента и Совета Европейского союза 593/2008 о праве, подлежащем применению к договорным обязательствам (далее — Рег ламент).
? Согласно статье 8 Регламент применяется только к индивидуальным трудовым договорам. Однако подобное деление имеет определенную долю условности. Сама концепция трудового договора имеет двоякую направленность: установление управленческой функции работодателя, но в то же время социальная защита работника Более того, нормы, направленные на защиту работника, оказывают воздействие на договорные обязательства и принимаются в расчет судами, поскольку они могут быть объектом трудовых договоров между сторонами. В этой связи некоторые ученые выступают против соответствующего деления на основании предмета правового регулирования Как отмечал Л. А. Лунц: « Любая норма служит защите интересов работника и социума в целом» Наличие сильного публичного элемента в трудовых отношениях (нормы, направленные на защиту работников) вынуждает некоторых ученых негативно относиться к включению трудовых отношений в предмет МЧП. Например, Г. С. Скачкова утверждает, что с принятием Трудового кодекса Российской Федерации (далее — ТК РФ) в 2001 г. « попытки некоторых авторов обосновать применение МЧП в трудовых отношениях с участием иностранцев кажутся все менее убедительными» . Однако с данным тезисом сложно согласиться. Едва ли отсутствие правового регулирования свидетельствует о невозможности соответствующего регулирования в будущем. К тому же, начиная с 2014 г., действующая редакция ТК РФ признает возможность регулирования трансграничных трудовых отношений иностранным правом «в соответствии с федеральными законами или международными договорами Российской Федерации» (ст. 327.1 ТК РФ). Вместе с тем как в российском, так и в белорусском законодательстве не существует разработанного коллизионного регулирования трансграничных трудовых отношений. В частности, белорусский законодатель не сформулировал общее правило о праве, применимом к трудовому договору, осложненному иностранным элементом. Отсутствие специальных норм коллизионного регулирования трудовых отношений как тенденция, которую можно проследить на постсоветском пространстве, скорее всего основано на историческом развитии трудового права в Советском Союзе. Как отмечают российские ученые, ТК РФ 2001 г. явился результатом« компромисса» между преемственностью советской доктрины и потребностями новых экономических реалий, однако не был свободен от ряда противоречий, которые стали результатом противостояния различных подходов к регулированию трудовых отношений
Как писал И. Я. Киселёв,« разработать кодекс, который получил бы общественное одобрение, оказалось нелегкой задачей, учитывая резкую поляризацию социальных и политических сил в современной России, воздействие традиций и инертность мышления значительной части населения.., противоречивость интересов различных слоев общества и различное видение ими путей дальнейшего развития страны» Доминирующая позиция в западной доктрине не воспринимает трудовое право как самостоятельную отрасль права. Как отмечал И. Саси, трудовое право является частью гражданского права, где элементы гражданского и публичного права тесно переплетаются. Так, в немецком трудовом праве признано, что публично-правовые обязательства работодателя по защите работника, по меньшей мере, если они могли быть согласованы в контексте трудового договора, одновременно считаются обязанностями работодателя по трудовому контракту. Подобное правило предусмотрено в швейцарском законе об обязательствах: «если федеральные или кантональные положения, регулирующие трудовые отношения, налагают обязательство по публичному праву на работодателя или работника, у другой стороны есть право требовать в соответствии с гражданским правом выполнения указанного обязательства, если оно подлежит включению в индивидуальный трудовой договор» (ч. 2 ст. 342). По мнению немецкого ученого О. Дайнерта, здесь можно говорить о ядре публичного права трудовых отношений, лежащих в сфере частного права, или же о « трансмутации» публично-правовых обязательств работодателя в плоскости частных трудовых отношений. Однако эта « трансмутация» не превращает правило публичного права в правило частного права. По причине вышеуказанного взаимодействия в середине XX в. в западной доктрине предполагалось, что положения публичного права исключают применение МЧП к трудовым отношениям. Впрочем, как видно из современного европейского регулирования, данный тезис пережил себя в настоящее время. Показательной для подхода европейского законодателя является статья 14 регламента (ЕС) № 864/2007 Европейского парламента и Совета от 11 июля 2007 г. о праве, применимом к внедоговорным обязательствам(« Рим II»)
К оторый распространяет автономию воли сторон на внедоговорные обязательства и позволяет сторонам заключить соглашение о применимом праве после того, как произошел юридический факт, повлекший за собой наступление вреда (ст. 14 (1)). Из этого следует, что стороны могут установить применимое право к таким вопросам, как компенсация за противоправные действия нанимателя в случае коллективных споров, а также несчастные случаи на производстве и профессиональные заболевания, посредством соглашения, заключенного после события, вызвавшего возникший ущерб.
Таким образом, в современном европейском подходе разделение между публичным и частным характером трансграничных трудовых отношений имеет значение не для включения частноправовых отношений в сферу МЧП, а скорее для применения различных подходов к регулированию публично-правовых и частноправовых отношений. В большинстве случаев это означает отсылку к внутреннему трудовому законодательству в отношениях публично-правового характера вследствие применения односторонних коллизионных норм или же особых механизмов ограничения коллизионного метода.
Тем не менее, отразить западный подход в наших правовых реалиях на сегодняшний день не представляется возможным. В отличие от западного подхода исторически трудовое право сформировалось в нашем регионе как относительно автономная отрасль права. Соответственно, можно попытаться провести разграничение трудовых отношений на частноправовые и публично-правовые на основании метода правового регулирования, под которым стоит понимать «совокупность способов и приемов правового воздействия на субъектов общественных отношений», выделив при этом императивный и диспозитивный методы. Как правило, для публичных правоотношений характерно большее вмешательство государства в их регулирование, в том числе посредством использования запретов и предписаний. Как правило, для публичных правоотношений характерно большее вмешательство государства в их регулирование, в том числе посредством использования запретов и предписаний.
На основании вышеизложенного можно сделать следующие выводы:
1. Трудовые отношения, осложненные иностранным элементом, по общему правилу, входят в предмет междунарожного частного права. Однако ввиду их особого смешанного характера провести однозначную дифференциацию трудовых отношений на частноправовые и публично-правовые не представляется возможным.
2. Для целей коллизионного регулирования при определении частного характера трудовых отношений следует оценивать в совокупности ряд критериев: данные отношения регулируются преимущественно диспозитивным методом; характеризуются независимостью и автономностью субъектов (работника и нанимателя), свободой договора и незначительным вмешательством государства; также данные отношения должны регулировать и защищать интересы частных лиц.
3. В отличие от гражданского права, трудовое право основано на единстве частноправовых и публично-правовых начал ввиду особой роли трудового права по защите прав работников. Следовательно, нормы МЧП, закрепленные в ГК и направленные на регулирование гражданско-правовых договоров, непригодны для регулирования трансграничных трудовых договоров.
4. Учитывая сложный характер трансграничных трудовых отношений, который подразумевает регулирование данных отношений как частноправовыми, так и публично-правовыми нормами, необходимо законодательно закрепить специальные коллизионные нормы, регулирующие трансграничные трудовые отношения, объем которых должен четко определять круг трудовых отношений, подпадающих под регулирование.
1.2 Понятие, структура и виды коллизионных норм
Коллизионная норма представляет собой соотношение действующего отечественного права и гражданско - правовых взаимосвязей, отягощенного зарубежными императивными нормами. Как и другие нормы права, коллизионные нормы определяются соответствующими особенностями.
В отличие от обычной нормы( материального права), коллизионная норма не содержит информации о правах и обязанностях сторон и является разновидностью отсылочной нормы. Однако, национальная теория определяется тем, что коллизионное соответствие совместно с материально законодательным соотношением, к которым она обращена, формирует соответствующий шаблон взаимоотношений сторон в рамках гражданского законодательства. Тем не менее, этот факт не утверждает, что содержание межгосударственного частного права включает все внутренние материально-правовые нормы, к которым могут отсылать нормы коллизионные, поскольку в этом случае границы международного частного права будут необоснованно размыты. Поэтому в состав норм МЧП должны быть отнесены только те нормы внутреннего права, которые имеют специальное значение, созданы только для регулирования отношений с иностранным элементом .
В ситуации, при которой коллизионное соответствие направляет управление отношений к зарубежным нормам, оно определяется как запрет на использование этого зарубежного права. Используемое отечественное право устанавливается посредством коллизионных соответствий. В этом случае национальная судебная система зачастую опирается на коллизионные соответствия, которые являются составной частью определенного государственного законодательства и межгосударственных договорах. К примеру, судебные органы федерального уровня при рассмотрении дел руководствуются коллизионными соответствиями России, произрастает из принципов юридических норм об обязательности судей опираться на правовые нормы нашего государства и межгосударственными договорами, подписанными с другими государствами. Наоборот, межгосударственные частные арбитражи исходят из того при выборе конструктивных привилегий теми коллизионными соответствиями, которые определят как полезные. Например, в статье 1186 гражданского законодательства утверждено, что специфика понимания права, применяемого межгосударственным частным арбитражем регламентируется правовыми актами о межгосударственном частном арбитраже. Федеральное законодательство об интернациональном частном арбитраже подобно Европейскому договору о негосударственном третейском судопроизводстве, подписанным в 1961 году и регламентирует, что в случае недостатка каких то притязаний участников, законоприменители третейского судопроизводства использует право, которое утверждено коллизионными соответствиями, уместными в данном случае. Тем не менее, арбитражное судопроизводство использует коллизионные соответствия той страны, в пределах которой идет судебный процесс . Например, в случае, когда дело финансовой направленности подлежит рассмотрению на территории РФ, то интернациональный частный арбитраж имеет право использовать коллизионные соответствия законодательных норм России. Коллизионное соответствие решает спор относительно двух отечественных законодательных комплексов, когда эти комплексы нацелены на управление одним и тем же видом взаимоотношений. Исходя из этого, не рассматриваются как коллизионные соответствия, которые направляют к сути интернациональных соглашений. В этой ситуации тоже наступил конфликт относительно отечественной системы правовых норм и интернациональным соглашением, но разрешается она учитывая методы совокупности интернационального и внутренних правовых актов. Предмет коллизионного соответствия, в противовес норме имущественного права, формируется в установлении купирования взаимоотношений, а фундаментальным методом при формировании коллизионных соответствий является метод совокупности страны и отношения: взаимосвязи должны управляться нормами той страны, которому оно симпатизирует.
Метод внедрения коллизионных соответствий вобрал в себя два этапа. На начальном этапе нужно определить используется ли коллизионное соответствие и к правовым нормам того государства, к которым ни направлены. На этом этапе решаются такие задачи, как обоюдность, спецификация правовых терминов, обратное перенаправление, огибание правовых норм. Второй этап сформирован из методов использования материальных привилегий, к которому направляет коллизионное соответствие. В этом случае, если используемые привилегии относятся к зарубежным, решаются задачи определения его сущности и необходимость использования исключений о гласном правиле и императивном соответствии. В иностранных информационных источниках зачастую выделяют следующие стадии коллизионного администрирования: определение подсудности, использование на основании коллизионных соответствий применимых норм, использование выборочных привилегий. Комплекс коллизионных соответствий немного различен по отношению к системе заурядных соответствий права. В коллизионном соответствии необходимо отделить: размер – направление системы тех взаимоотношений, к которым соответствие относится, соотнесение – соотнесение с правом той страны, соответствия которой подходят для определенного взаимоотношения. К примеру, статья 1219 гражданского законодательства утверждает, что к отношениям, сформированным как следствие нанесения вреда, используется право государства, где совершилось противоправное действие. Размером в данном случае выступают нормы ответственности, вытекающие из случаев нанесения ущерба. Прикрепление – привилегия государства, где наступило обстоятельство или совершено противоправное действие, ставшего основанием для возмещения ущерба . Относительно становления выделяют отечественные коллизионные соответствия, отраженные в правовых нормах определенной страны и интернациональные коллизионные соответствия, отраженные в межгосударственных соглашениях и традициях.
