Гласность и тайна – неотъемлемая часть истории становления гражданского и уголовного судопроизводства. Уже в Древнем Риме уголовное судопроизводство, осуществляемое первоначально народными собраниями, а затем постоянными комиссиями (квестиями), которые возглавляли преторы, обеспечивало гласность на всех стадиях процесса. Этому способствовали открытость предъявления обвинения и присутствие народа на суде, проходившем прямо под открытым небом. Во времена Цицерона открытое голосование по окончании судоговорения стало уступать место закрытой подаче голосов.
Вместе с тем был выработан и строго соблюдался ритуал публичной казни приговоренного, особенно путем сожжения на костре. Уклонение от личного участия в жутком зрелище могло вызвать подозрение и привести к опасным последствиям. Таким образом, уже в то время можно было говорить о некоторых элементах принципа гласности при осуществлении уголовного судопроизводства.
С XIII века постепенно выработалась новая форма судопроизводства смешанного характера. Подготовка к рассмотрению дела (допрос свидетелей, осмотры и т.п.) производилась особо уполномоченным на то судьей непублично и письменно – в виде составления протоколов. Судебное следствие происходило в устной форме и публично. По уголовным делам суды стали переходить к следственному (розыскному) процессу. Характерные черты следственного процесса: обширная инициатива судебных органов в возбуждении уголовного преследования и расследования дела негласность судопроизводства, письменность, ограничение процессуальных прав обвиняемого.
Элементы гласности судопроизводства проявлялись и в Древней Руси. Как упоминает О.В. Ключевский в «Курсе русской истории», «процесс состоял в борьбе, следовательно, каждая сторона боролась, пока были силы, вот почему важные тяжбы обыкновенно кончались «судом божиим» . «Суд божий» имел несколько видов. Древнейшей формой такого суда является испытание водой: обвиняемого бросали в воду и смотрели, тонул он или нет. Если тонул – его оправдывали. Вторым видом «суда божия» был судебный поединок, или «поле»: тяжущиеся стороны, сопровождаемые родственниками, выходили на поединок за город, в поле; поединок решался единоборством. Однако вооруженные родственники сторон могли вступить в поединок, если, по их мнению, одна из сторон прибегает к обману или уловкам. Ключевский полагает, что «поле» существовало еще во времена Русской правды. «Полю» предшествовала обоюдная присяга тяжущихся, которая считается третьим видом «суда божия». В древнейших памятниках она называется ротой, то есть клятвой. Если обе стороны вызывались на роту, назначался жребий, которым в XVI в. часто заканчивались дела. Так, в 1560 г. выниманием жребия была окончена тяжба между агентом английской компании Лэном и московскими купцами. «Судья в присутствии большой толпы зрителей засучил рукава, взял два восковых шарика и какими?то знаками написал имена обеих сторон на этих шариках; потом вызвал из толпы зрителей высокого детину, велев снять с себя шапку и держать, бросил в нее оба шарика и вызвал из толпы другого детину, который, засучив рукава, вынул один шарик и подал судье; на шарике оказалось имя Лэна, он и выиграл дело». Жребий, как один из видов «суда божия», вышел из употребления последним . Представляет интерес и Новгородское вече, которое, по сути, было городским собранием, похожим на сходы других старших городов Руси. Точный срок его созыва не устанавливался. Народ собирался на площади по звуку вечевого колокола. Вече ведало всю область законодательства, все вопросы внешней политики и внутреннего устройства, а также суд по политическим и другим важнейшим преступлениям, соединенным с наиболее тяжкими наказаниями, лишениями жизни или конфискацией имущества и изгнанием. Однако, по мнению О.В. Ключевского, вече нередко приобретало анархический характер с применением древних форм судопроизводства.
