Глава 1. Творчество Достоевского: сложности понимания и преподне-сения в школе
1.1. Взгляды на изучение творчества Достоевского: за и против
Начать всё же придётся с небольшого экскурса в историю.
Необычайность и нелинейность взглядов Достоевского еще при его жизни провоцировало критиков, интерпретаторов и простых читателей на некоторое недоумение. «Преступление и наказание» или «Братья Карама-зовы» зачастую рассматривались как памфлеты, как идеологические про-изведения, направленные против так называемых «нигилистических» идей. И в самом деле – скептический взгляд Достоевского на всё условно пере-довое и прогрессивное дал повод к обвинению автора в ретроградности.
Общественный деятель Н.К. Михайловский назвал Достоевского «жестоким талантом», героев его произведений социалист П.Н. Ткачёв от-рекомендовал как «больных людей» - увы, такими характеристиками ав-тора и его героев пестрели страницы самых передовых журналов и газет того времени. О чём говорить, если даже добрейший и проницательней-ший И.С. Тургенев удостоил Достоевского сравнением с небезызвестным маркизом де Садом! Отсюда, кстати, постоянное последующее неоправ-данное отождествление писателя и его персонажей, даже самых тёмных.
Более корректное и объективное исследование началось после смерти Достоевского. На рубеже XIX и ХХ веков всесторонняя разнообразная проблематика его произведений стала объектом серьёзных исследований различных русских мыслителей. Огромную роль личность и творчество Достоевского играет в философских изысканиях В.В. Розанова. Отличился на данном поприще и его идейный противник - Д.С. Мережковский. С.Н. Булгаков, С.Л. Франк, Н.А. Бердяев, Л.С. Шестов и многие другие фило-софы того времени также внесли свою лепту в «довстоевсковедение». В работах представителей русского религиозно-философского возрождения произведения Достоевского наконец получили соответствующую философ-скую и метафизическую глубину. Однако появилась и первая опасность – неоправданный «подгон» творчества писателя под собственные теоретиче-ские изыскания, а также вольные, слишком вольные интерпретации.
Одна из ключевых ролей в изучении наследия Достоевского принад-лежит изданной в 1929 году работе исследователя языка М.М. Бахтина «Проблемы поэтики Достоевского». Её ключевые тезисы: принципиальная авторская установка на незавершенность произведений Достоевского; по-лифоничность, многообразие возможных трактовок изображаемого авто-ром. С одним отступлением – такая концепция предполагает равновели-кую значимость взглядов и идей как положительных, так и отрицательных героев – и равнопринятие их самим автором. Позже Бахтин признавался в этой несостыковке напрямую: « Оторвал форму от главного. Прямо не мог говорить о главных вопросах…о том, чем мучился Достоевский всю жизнь - существованием Божиим».
Различные философско-нравственные интерпретации творчества До-стоевского предлагали также эмигранты, выехавшие за границу после ре-волюции. В. В. Зеньковский, Г. В. Флоровский, Н. С. Арсеньев, З.А. Штейнберг, митрополит Антоний Храповицкий и другие. Существует ряд работ зарубежных авторов того времени - Р. Гуардини, Р. Лаута, Дж. Паччини, Л. Аллена и других.
Появились также и принципиально иные, независимые от христиан-ской философии трактовки. Например, Ф. М. Достоевский зачастую пред-ставлен предтечей европейского модернизма. Представители экзистенциа-листской школы подняли его на знамя, провозглашая его, в одной компа-нии с С. Кьеркегором и Ф. Ницше, своим духовным отцом. Различные творческие интерпретации героям Достоевского (особенно «подпольным», таким как Кириллов, к примеру) давали многие зарубежные авторы, в том числе из числа Нобелевских лауреатов – например, Томас Манн, Герман Гессе, Альбер Камю (знаменитый «Миф о Сизифе»), Сомерсет Моэм.
Не отставало и советское «достоевсковедение». Крупную роль сыг-рали в этом тематические сборники под редакцией А. С. Долинина и Н. Л. Бродского. – «Достоевский. Статьи и материалы» и «Творческий путь До-стоевского». Составлены они были из работ многих видных исследовате-лей - Н. О. Лосского, Л. П. Карсавина, И. И. Лапшина, Б.М. Энгельгардта и многих других. К сожалению, многие ценные мысли в них нивелируются тенденциозными послеоктябрьскими идеологическими установками. Больше всего повезло, конечно, «Бесам» - сам В. И. Ленин аттестовал их , как «реакционную гадость» и «бесполезную дрянь». Нелицеприятно о творчестве Достоевского высказывался и тогдашний нарком просвещения Луначарский, а филолог (!) В. Б. Шкловский подвергал автора даже сим-волическому суду как «идеологического преступника». Вплоть до 70-80 годов можно было найти в учебниках по литературе традиционные идео-логические штампы о «реакционности» и «мракобесии» взглядов писателя. Отсюда ещё один миф о Достоевском – миф о сильном художнике и сла-бом, а то и вредном мыслителе.
Теперь мы подходим к ключевой проблематике в изучении творче-ства Ф. М. Достоевского. Поздние работы, посвящённые творчеству писа-теля, пусть и освобождены от оков советской идеологии, но во многом вы-нуждены опираться на работы выдающихся предшественников, а оттуда даже в новейшие работы это зачастую проникает. Если к этому добавить другой перекос – либерально-демократический, сложившийся в девяно-стые, получается странная матрёшка с удивительным смешением содержа-ния. Что уж говорить в таком случае о школьных учебниках? Ладно труды литературоведов, это удел специалистов.
Приведём несколько характерных примеров вышесказанному. В от-носительно недавней (1985 год) книге «Достоевский и мировая литерату-ра» исследователь Г. М. Фридлендер полагает, что в «Бесах» автор не разобрался в исторической действительности, не суме отделить «хоро-ших» революционеров от «плохих». Мысль интересная, однако сводить всё многообразие Достоевского к узкой социальной проблематике и есть узость, на наш скромный взгляд.
В. В. Зеньковский в книге «История русской философии», вышедшей в 1991 году (сколько до развала СССР?), полагал, что великая значимость творческого наследия Достоевского выражается в том, что последний вскрывает в социальных проблемах тематику именно религиозную, миро-воззренческую. Проблему Бога. Так обозначился новый и, полагаем, не последний поворот в исследованиях творчества Достоевского .
Со второй половины 90-х годов стало совершенно очевидно, что верное истолкование произведений Достоевского не работает в отрыве с классическим литературоведением. Исследователь И. А. Есаулов, к приме-ру, трактует «Братьев Карамазовых», используя понятие «соборность» . По мнению данного автора, такое соборное начало призвано определять подтекст произведений автора, как свойственного русскому православно-му архетипу.
Тут существует новая опасность – трактовка произведений автора исключительно в православном ключе. Высасывать из пальца «религиоз-ную филологию» русского типа, конечно, не следует и против этого вы-ступает её один современный исследователь, С. Г. Бочаров. Но нельзя не замечать постановку принципиально новых вопросов – выделение изуче-ния творчества Достоевского в отдельную дисциплину, где в равной степе-ни анализируются философская, религиозная и литературоведческая со-ставляющая. .
Дискуссия вокруг насыщенности творческого мира русских писате-лей вообще и Достоевского в частности, несмотря на сложную потенци-альную её разрешаемость, бесспорно плодотворна. В том числе и для изу-чения творчества автора в обычной школе. Материал учебников перераба-тывается, адаптируется под новейшие исследования. Конечно, нельзя утверждать, что имеющиеся на даны момент учебники совершенны. Одна-ко бесспорно то, что материал меняются. К тому же на помощь всегда го-товы придти нетрадиционные, авторские методики преподавания.
Роль и задача педагога здесь именно в том самом «отделении зерен от плевел». В умелом сочетании традиционных работ и новейших иссле-дований, общеупотребительных форм проведения занятий и смелого но-ваторства.
1.2. Традиционные методики преподавания творчества Достоевского в школе в контексте ФГОС (на примере методик Коровина, Курдюмо-вой и других)
С вышеописанными плюсами и минусами изучения творчества До-стоевского мы сталкиваемся и в наиболее распространенных учебниках по литературе за 10 класс. Рассмотрим некоторые из них с точки зрения под-хода к изучению Достоевского, а также выделим ключевые моменты в из-менении либо неизменении методик преподавания по сравнению с совет-скими.
Так, например, В. И. Коровин традиционно посвящает первый урок биографии и личности писателя. Мощный и нестандартный зачин – учите-лю предлагается зачитать наиболее яркие цитаты из «Преступления и наказания» и «Идиота», тем самым завоёвывая интерес учеников к обсуж-даемому предмету. После этого внимание класса удерживается вопросом: «Что по этим фрагментам можно сказать о Достоевском-человеке?»
Далее автор учебника делает (вместе с классом) традиционные выво-ды о страданиях по поводу судьбы униженного человека, сочувствии к нему, болезненности мировосприятия героев. После этого автор предлага-ет обсудить дебютный роман Достоевского – «Бедные люди», рассказывая классу о типе «маленького человека», идущего от Пушкина и Гоголя.
Тем временем экскурс в биографию писателя продолжается – учени-кам рассказывается об участии Достоевского в петрашевском деле, о муках перед несостоявшейся казнью. Предлагается обсудить причины вступления Достоевского в революционный кружок.
Заканчивается урок чтением выдержек из «Преступления и наказа-ния» или «Записок из мертвого дома», посвященных теме тюрьмы, катор-ги, несвободы; предполагается, что в тяготах, постигших героев, виновато бездуховное общество.
На втором уроке ключевую роль отводится образу Петербурга в творчестве Достоевского; подчеркивается ирреальность, «сумасшедшая» природа этого города, проводятся параллели с Гоголем. Предлагается, что интересно, работа по группам. Первая группа работает по «Медному всаднику» Пушкина, вторая – по «Невскому проспекту» Гоголя, третья - по картинам современного художника Ильи Глазунова, четвертая – непо-средственно по «Преступлению и наказанию». Как итог, делаются выводы о Петербурге того времени как о месте страшном, таинственном, иррацио-нальном.
Четыре последующих урока посвящены исключительно «Преступле-нию и наказанию». Рассказывается о замысле романа и процессе его напи-сания. Предлагается рассмотреть разные точки зрения на образ Расколь-никова, в отношении же Мармеладовых двух точек зрения быть не может – автор относится к ним с безусловной симпатией.
Интересен приём, предлагаемый здесь В. И. Коровиным – он пред-лагает ученикам выступить с «оправдательной» речью в защиту семей - Мармеладовых и Раскольниковых. К такому типу урока мы ещё вернёмся во второй части нашего исследования.
Далее нам предлагается обсудить «теорию» Раскольникова, рас-смотреть внешние и внутренние причины, подтолкнувшие героя к совер-шению преступления. Внимание учащихся фокусируется на связи физиче-ского состояния Раскольникова с его внутренним миром.
Следующий урок посвящен «двойникам» Раскольникова. Автор учебника предполагает, что это старуха-процентщица, Свидригайлов и Лужин. Делается упор на внутреннюю связь Раскольникова с данными ге-роями, в первую очередь по позиционированию себя ими как «власть имеющими», которым «всё дозволено».
Ещё одно занятие посвящено образу Сони Мармеладовой. Столкно-вение правд Раскольникова и Сони, Раскольников как змей-искуситель, преображение героя под влиянием Сони. Ученикам предлагается отсле-дить изменение «диспозиции» силы и уверенности героев – переход от раскольниковской самоуверенности к раскаянию.
Наконец, ещё один урок посвящён эпилогу. Раскаяние и внутреннее возрождение Раскольникова, его приход к Христу. Воплощение Достоев-ским библейской темы смирения и отказа от гордыни.
Два последующих урока посвящены изучению романа «Идиот». Ро-ман проходится бегло, однако автор учебника всё же освещает основную его проблематику – попытки Достоевского создать образ «положительно-прекрасного человека», воплотить в князе Мышкина вариацию на тему Иисуса Христа.
Два завершающих занятия отводятся В. И. Коровиным под классное сочинение по «Преступлению и наказанию». Форма и тематика сочинений в книге для учителя не уточняется.
Отметим также, что кроме упоминания в биографическом очерке, «Бесы» и «Братья Карамазовы» автором учебника не рассматриваются в контексте обсуждения с учениками или выполнения каких-либо заданий по ним.
Согласно методике другого автора учебника за 10 класс, Т. Ф. Кур-дюмовой, процесс изучения творчества Достоевского принципиально не меняется. И всё же есть ряд деталей, отличающих данную методику от ме-тодики В. И. Коровина. Но по порядку.
Первый урок посвящен, конечно же, биографии Достоевского. Отме-тим однако, что акцент делается на философских составляющих творчества писателя. Также уже на первом занятии поднимается тема двойничества, столь распространенная у Достоевского.
На втором занятии рассматривается композиция романа «Преступ-ление и наказание», а также его структура. Делается важный акцент на де-тективную составляющую в построении фабулы романа. Рассматривается психологизм и глубина постановки нравственных проблем.
Три следующих урока посвящены фигуре Раскольникова – его роли в системе образов произведения, социальным и внутренним предпосылкам его бунта, его «теории», причинам его «поражения». Еще одно «расколь-никовское» занятие посвящено все той же теме двойничества: на сей раз ав-тор методики ограничивается Лужиным и Свидригайловым.
Следующий урок – компиляционный: в нём учитель обращается сра-зу и к миру «униженных и оскорблённых», и к образу Сонечки. Ещё один урок – образ Петербурга в романе.
Наконец, интересна проблематика ещё одного занятия по творчеству Достоевского: учащимся предлагается подискутировать о спорах вокруг творческого наследия автора в современном мире.
В заключении – вновь два урока, отведённых под классное сочине-ние. Отметим, что никакие иные произведения Достоевского, кроме «Пре-ступления и наказания», не изучаются, лишь упоминаются в контексте его биографии и наследия. Возможно, потому, что отдельные вещи Достоев-ского частично проходятся в предыдущих классах. Программа Т.Ф. Кур-дюмовой в 6 классе предлагает для изучения главы из романа «Братья Ка-рамазовы» («Надрыв в избе», «Коля Красоткин», «Жучка»), при анализе которых отмечается «очистительная сила потрясений. Стремление детей к добру, правде, дружбе, любви и прощению».
Что можно ещё отметить? В ряде случаев предлагаемые программы до сих пор рассматривают произведения Ф.М. Достоевского в ключе со-ветских методик, что наблюдается, к примеру, в аннотациях к роману «Преступление и наказание», в котором в качестве основной проблемы предлагается социальная проблема «маленьких людей», и бунт Раскольни-кова если не оправдывается, то социально обуславливается. Т.Ф. Курдю-мова также выделяет и ставит на первое место именно социальные и фило-софские истоки бунта героя, выдвигает в первый ряд образы «бедных лю-дей» и Сони Мармеладовой, что опять же трактуется в социально-нравственном ключе. Акцент на христианских посылах практически не де-лается.
Тем не менее, анализ этих двух школьных учебников показал, что «Преступление и наказание» в нынешнее время трактуется иначе, нежели это было в советском литературоведении. Поступок Раскольникова пока-зан не только как протест против социального зла. Эсхатологическая и ме-тафизическая теория героя базируется на бесчеловечных предпосылках. Расставлены акценты на религиозности Сонечки. Намечены пути к покая-нию и возрождению самого Раскольникова - и в нравственном, и в фило-софском, и в религиозном ключе.
Структурно же методики Коровина и Курдюмовой в хорошем смыс-ле традиционны: лекции, дискуссии, работа в парах, классные и домашние сочинения. В. И. Коровин также вводит в обучение новаторский приём урока-суда.
