Глава I. Теоретические основы гражданско-правового института обеспечения договорных обязательств
1.1 Понятие и принципы исполнения договорных обязательств
Действующий Гражданский кодекс РФ содержит традиционное определение понятия обязательства: в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т. п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности (п. 1 ст. 307). Общая характеристика понятия «обязательство» дополняется также указанием на основания его возникновения: обязательства возникают из договора, вследствие причинения вреда и из иных оснований, указанных в ГК РФ (п. 2 ст. 307). Данное законодательное определение понятия обязательства не вызывает особых претензий, но все же нуждается в некотором уточнении. Так, бросается в глаза, что приведенный в п. 1 ст. 307 примерный перечень действий должника, составляющих содержание обязательства, не включает в свой состав ряд типичных действий должника, характерных для многих видов договорных обязательств, например таких, как оказание услуг или внесение вклада в общее дело. Более принципиальный недостаток действующих норм, определяющих понятие «обязательство», состоит в том, что ст. 307 не содержит каких-либо положений, позволяющих отграничить обязательства от иных категорий сходных гражданских правоотношений, прежде всего от реституционных и корпоративных. В самом деле, на сторону, получившую имущество во исполнение сделки, которая впоследствии была признана судом недействительной, законом также возложена обязанность передать имущество (возвратить полученное) контрагенту по сделке, а он, в свою очередь (если не получал исполнения по соответствующей сделке) наделяется правом требовать от другой стороны передачи соответствующего имущества (п. 2 ст. 167 ГК РФ). В рамках корпоративных отношений хозяйственное общество также обязано периодически совершать действия по уплате денег (дивидендов) другим лицам (акционерам, участникам), а эти другие лица вправе требовать от общества исполнения этих обязанностей. Общие положения об исполнении обязательств входят в гражданскую кодификацию и сосредоточены в главе 22 ГК РФ, которая содержит 20 статей. Нормативное регулирование предусматривает общие положения об исполнении обязательства надлежащим образом, правила о недопустимости одностороннего отказа от исполнения обязательства, об исполнении обязательства по частям и досрочном исполнении, исполнении надлежащему лицу и исполнении третьим лицом, правила о сроках и месте исполнения, валюте денежных обязательств, очередности исполнения, порядок исполнения альтернативного обязательства и обязательства со множественностью лиц (долевых и солидарных), а также положения об исполнении обязательства в депозит и встречном исполнении. Исполнение обязательств должно соответствовать общим правилам, принципам, предусмотренным гражданским законодательством или вытекающим из него. Можно выделить две группы принципов: общегражданские принципы и специальные принципы, относящиеся к исполнению обязательств. Общегражданские принципы применимы и к обязательственному праву, а особенно близки ему принцип свободы договора, принцип недопустимости произвольного вмешательства в частные дела, принцип добросовестности и разумности. Например, в нормах обязательственного права неоднократно встречаются словосочетания: «разумный срок», «разумная цена», «разумные меры», что говорит о применении к обязательствам принципа добросовестности и разумности.
К специальным можно отнести четыре принципа исполнения обязательств: надлежащее исполнение обязательств; реальное исполнение обязательств; недопустимость одностороннего отказа от исполнения обязательства и одностороннего изменения его условий; сотрудничество сторон обязательства. Согласно ст. 309 ГК надлежащим является исполнение, соответствующее всем условиям обязательства. Условия обязательства должны соответствовать требованиям закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких требований - обычаям делового оборота или иным обычно предъявляемым требованиям. Однако в силу принципа свободы договора, закрепленного гражданским законодательством, большая роль в формировании условий обязательства принадлежит его сторонам. Под условиями обязательства традиционно понимаются условия о предмете, месте, времени, способе исполнения, а также исполнение обязательства надлежащим должником надлежащему кредитору. Принцип реального исполнения означает, что кредитор получает именно те блага, а должник исполняет именно те действия (или воздерживается от их исполнения), которые обусловлены обязательством, не заменяя их предоставлением иных благ (например, товаров другого наименования), совершением иных действий, возмещением убытков, уплатой процентов и т.д. Иначе этот принцип можно назвать исполнением обязательства в натуре, он отражен в п. 1 ст. 396 ГК: «Уплата неустойки и возмещение убытков в случае ненадлежащего исполнения обязательства не освобождают должника от исполнения обязательства в натуре, если иное не предусмотрено законом или договором». Однако п. 2 той же статьи сужает действие принципа реального исполнения: «Возмещение убытков в случае неисполнения обязательства и уплата неустойки за его неисполнение освобождают должника от исполнения обязательства в натуре, если иное не предусмотрено законом или договором». Примером, когда закон предусматривает иное, может служить ст. 505 ГК, согласно которой «в случае неисполнения продавцом обязательства по договору розничной купли-продажи возмещение убытков и уплата неустойки не освобождают продавца от исполнения обязательства в натуре». Таким образом, принцип реального исполнения, по общему правилу, действует в случае исполнения обязательства с нарушением каких-либо его условий (места, времени, способа; в отношении предмета могут быть нарушены условия о его количестве и качестве). Но он не действует в случае неисполнения обязательства вообще, непередачи вещи обусловленного наименования, неприступления к выполнению работы, оказанию услуги и т.д. Гражданский кодекс (п. 3 ст. 396) предусматривает еще два случая, когда не действует принцип реального исполнения: 1) в случае отказа кредитора от принятия исполнения, которое вследствие просрочки утратило для него интерес (п. 2 ст. 405); 2) в случае уплаты неустойки, установленной в качестве отступного (ст. 409). Принцип реального исполнения непосредственно проявляется в обязательствах по передаче индивидуально-определенных вещей. Кредитор в таком обязательстве вправе требовать отобрания индивидуально-определенной вещи у должника (ст. 398 ГК). Другое проявление этого принципа находим в нормах ст. 397 ГК, которая предоставляет кредитору право в случае неисполнения обязательства должником получить реальное исполнение обязательства с помощью третьих лиц или собственными действиями, но за счет должника. Статья 511 ГК, устанавливая обязанность поставщика восполнить недопоставленное количество товаров в следующих периодах, также свидетельствует о действии принципа реального исполнения. Во время возникновения обязательства его стороны при добросовестном характере их действий рассчитывают на реальное исполнение обязательства. Это выгодно не только кредитору, но и должнику, так как должник рассчитывает на получение платы за переданные товары, выполненные работы, оказанные услуги. Но при неисполнении должником обязательства в натуре гражданское право не обладает иными средствами принудительного воздействия, кроме как воздействия на интерес. Гражданское право не может заставить неисправного подрядчика принудительно выполнить обещанные работы, изъять у арендодателя не переданную по договору аренды вещь. Лишь угроза возмещения убытков, уплаты процентов должна побудить должника к исполнению своей обязанности. Поэтому даже ст. 398 ГК в качестве альтернативы передаче индивидуально-определенной вещи предусматривает возмещение убытков. Но это не умаляет принцип реального исполнения обязательства как основополагающее начало, идею, к воплощению которой стремятся стороны обязательства. Соотношение принципов надлежащего и реального исполнения обязательства не может быть определено как субординационное. Оба принципа имеют самостоятельное значение, ни один из них не является доминирующим по отношению к другому. Можно говорить об их взаимообусловленности. В науке высказывались различные точки зрения по поводу соотношения принципов надлежащего и реального исполнения. О.С. Иоффе считал, что «на стадии нормального развития обязательства... реальное означает вместе с тем и надлежащее исполнение». Лишь после допущенной должником неисправности реальное исполнение, по мнению О.С. Иоффе, есть исполнение в натуре. Более правильной представляется точка зрения, согласно которой «совершено ли действие - это реальное исполнение, совершено каким образом - это надлежащее исполнение». Надлежащее исполнение качественно характеризует реальное исполнение. Без реального исполнения все остальные требования становятся бессмысленными. С другой стороны, если обязательство исполнено надлежащим образом, это означает, что соблюден и принцип реального исполнения. Требование о недопустимости одностороннего отказа от исполнения обязательства и одностороннего изменения его условий, сформулированное в ст. 310 ГК, служит стабильности гражданско-правовых отношений. Данная норма является императивной. Лишь сам ГК или другие законы могут предусматривать исключения из этого правила. Так, предпринимателям, как более сильным в экономическом плане субъектам гражданских правоотношений, предоставлено право предусматривать в договорах, связанных с осуществлением обеими сторонами предпринимательской деятельности, возможность одностороннего отказа от исполнения обязательства или одностороннего изменения его условий, если иное не вытекает из закона или существа обязательства (ст. 310 ГК). Такую же возможность ГК предоставляет иногда одной стороне обязательства в случае нарушения обязательства другой стороной (ст. 523 ГК), сторонам обязательства, основанного на лично-доверительных отношениях, которые могут быть утрачены (пп. 2, 3 п. 1 ст. 188 ГК), стороне обязательства, являющейся потребителем по Закону «О защите прав потребителей», например, арендатору в договоре проката (п. 3 ст. 627 ГК) и т.д. Кроме случаев, указанных в законе, односторонний отказ от исполнения обязательства или одностороннее изменение его условий является гражданским правонарушением и влечет применение мер гражданско-правовой ответственности. Из этого исходил и Конституционный Суд РФ, принимая Постановление от 23 февраля 1999 г. № 4-П , которым не соответствующим Конституции РФ признано положение ч. 2 ст. 29 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» об изменении банком в одностороннем порядке процентных ставок по договору срочного банковского вклада граждан. Согласно ч. 2 ст. 29 указанного Закона кредитная организация не имеет права в одностороннем порядке изменять процентные ставки по кредитам, вкладам за исключением случаев, предусмотренных федеральным законом или договором с клиентом. Таким образом, приведенная норма позволяет банку на основании договора снижать в одностороннем порядке процентные ставки по срочным вкладам граждан, тогда как ст. 310 и п. 3 ст. 838 ГК разрешают банку уменьшать проценты по таким вкладам только на основании закона. Указанное противоречие и жалобы граждан на уменьшение банком процентов по срочным вкладам на основании договора послужили поводом для вынесения Конституционным Судом РФ соответствующего постановления. В ст. 168 ГК РСФСР 1964 г. был закреплен принцип сотрудничества сторон обязательства. В новом ГК, к сожалению, он не провозглашен. Лишь применительно к договору подряда в ст. 718 ГК говорится о содействии заказчика подрядчику. И в литературе высказываются мнения, что в принципе сотрудничества сторон обязательства сейчас нет необходимости. Положения об исполнении обязательств не содержат принципа добросовестного исполнения обязательств и требования о сотрудничестве сторон при исполнении обязательства, а также о зачислении исполнения в счет нескольких однородных долгов и распределении расходов на исполнение, нет правил об исполнении факультативных обязательств. Некоторые общие положения об исполнении обязательств оказались включенными в другие главы ГК РФ: например, положения о принятии исполнения оказались в главе 26, посвященной прекращению обязательств. За время действия ГК РФ нормы об исполнении обязательств подверглись незначительному изменению в части регулирования вопроса об увеличении сумм, выплачиваемых на содержание гражданина (ст. 318 ГК РФ). Данные положения весьма широко применяются, о чём, в частности, свидетельствует судебная практика. Речь может идти о сотнях тысяч споров, рассматриваемых судами общей юрисдикции и арбитражными судами ежегодно. Исполнение обязательства зависит от характера и особенностей того или иного конкретного вида обязательства. Поэтому помимо общих правил исполнения обязательств гражданское законодательство содержит и специальное регулирование исполнения обязательств, возникающих из различных оснований. По принципу lex speciales derogat generali специальные правила исполнения обязательств имеют преимущество перед общими правилами. Несмотря на широкую регламентацию исполнения отдельных видов обязательств, для применения общих правил исполнения обязательств остается достаточно значительный массив отношений. Концепция совершенствования общих положений гражданского законодательства не предусматривает в целом модернизацию правил об исполнении отдельных видов обязательств, ограничиваясь лишь общими положениями об исполнении обязательств. Бытующее иногда мнение о наличии в гражданском законодательстве России принципа добросовестности является ошибочным, хотя и отрадным в нравственном аспекте заблуждающихся. Почву для такого вывода дает, без сомнения, ст. 10 ГК РФ. Однако здесь нельзя не обратить внимания на п. 3 данной нормы, согласно которому в случае, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагается. Из этого положения видно, что, во-первых, в нем установлена презумпция разумности и добросовестности, а во-вторых, они применяются только тогда, когда защита права поставлена законом в зависимость от наличия разумности и добросовестности. Иными словами, никакого требования к субъектам гражданского оборота действовать разумно и добросовестно закон не выдвигает. Как тут не вспомнить поговорку русского купечества: «Не обманешь - не продашь». Судебная практика вынуждает с прискорбием признать, что для некоторых субъектов эта поговорка является руководством к действию. Между тем право вовсе не призвано потворствовать недобросовестным лицам в ущерб добропорядочным гражданам. Отсутствие принципа добросовестности при исполнении обязательств не позволяет правоприменителю при рассмотрении споров дать адекватную оценку действий в случаях недобросовестного поведения сторон при исполнении обязательств. Детальное урегулирование гражданским законодательством поведения сторон для всех мыслимых случаев и особенностей действий по исполнению обязательств в тех или иных обстоятельствах не представляется возможным. С этим нельзя согласиться. Для создания цивилизованного рынка нужно понимать следующее: несмотря на то, что воля сторон договора в подавляющем большинстве случаев не совпадает, так как каждый преследует свои интересы, общим для всех участников обязательства является заинтересованность в его надлежащем исполнении. Ради достижения общей цели стороны должны объединить свои усилия, предпринимать меры, способствующие исполнению обязательства. Это могут быть действия, предусмотренные законом или договором, тогда за их неисполнение наступит ответственность. Но действие принципа взаимного сотрудничества дает стороне право рассчитывать на такие виды помощи от другой стороны, которые из обязательства прямо не вытекают. О.С. Иоффе приводит в связи с этим интересный пример из судебной практики. Покупатель обращался к поставщику с просьбой о платном хранении продукции на его складах в период между выборкой продукции и подачей судов. Поставщик отклонил просьбу, хотя располагал свободными складскими емкостями и мог без ущерба для себя оказать необходимую помощь. Арбитражный суд признал, что поставщик не нарушил конкретной обязанности, так как по договору на него не возлагалось хранение продукции, но пренебрег принципом взаимного содействия, а потому не вправе взыскивать штрафы за просрочку выборки продукции покупателем. Дело рассматривалось по нормам ГК 1964 г. Но поднятые в нем проблемы не кажутся устаревшими, неактуальными. В любом случае отношения сторон на основе взаимопомощи и содействия друг другу в исполнении обязанностей всегда взаимовыгодны. Закрепление в ГК принципа сотрудничества придаст ему силу закона, силу обязательной нормы.
Весьма полезными в разработке такой новеллы будут выводы О.С. Иоффе: «1) стороны вправе рассчитывать на такую взаимопомощь, которая не вытекает из их конкретных обязанностей, но становится в силу сложившихся обстоятельств необходимой для одной стороны и может быть ей оказана другой стороной без ущерба для себя; 2) сторона, нарушившая это требование, лишается права на применение к другой стороне санкций за такую неисправность, которая могла быть предотвращена оказанием необходимой помощи». Требование добросовестного поведения необходимо там и тогда, где и когда позитивное право упустило урегулировать должное поведение. Законодатель объективно не в состоянии предвидеть и регламентировать все возможные случаи поведения сторон, с тем, чтобы установить необходимое справедливое регулирование для каждого такого случая. Общее требование добросовестного поведения дает юридический инструментарий правоприменителю, который, обнаружив несправедливость в конкретном казусе, при отсутствии конкретной нормы для его разрешения может обратиться к генеральному положению. В зарубежном законодательстве категория добросовестности используется в основном применительно к исполнению обязательств. Как отмечает А.В. Попова, требование добросовестного исполнения содержится в § 242 ГГУ, ст. 762 ГК Португалии, ст. 1134 Французского гражданского кодекса. Однако подход зарубежных законодателей не видится здесь вполне обоснованным, поскольку принцип добросовестности для них имеет значение общего правила лишь для исполнения обязательства. Более высоко по «лестнице абстракции» поднимается принцип добросовестности в системе современных европейских правовых взглядов, выходящих за рамки конкретных национальных юрисдикции и формального закона. Принцип добросовестности и честной деловой практики закреплен в ст. 1.7 Принципов международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА). Согласно данному положению каждая сторона обязана действовать в соответствии с принятыми в практике международной торговли добросовестностью и честной деловой практикой. При этом стороны не вправе исключить или ограничить эту обязанность. Более обоснованной видится, как было сказано, генерализация этой правовой идеи, с тем чтобы она получила общее звучание: участие в гражданском правоотношении должно быть добросовестным. Таким образом, соглашаясь с Е. Сухановым, можно утверждать, что теоретически принцип добросовестности имеет общее значение в гражданском праве и не является специальным принципом исполнения обязательств. Вывод: гражданское законодательство должно обеспечивать утверждение и всемерную реализацию принципа добросовестности при исполнении обязательства. Утверждение этого принципа возможно различными юридико-техническими приемами: во-первых, по примеру некоторых иностранных законодательств он может быть закреплен в нормах об исполнении обязательств; во-вторых, он может быть поглощен более общим принципом добросовестности в гражданских отношениях и, соответственно, системно принадлежать к основным положениям гражданского законодательства. Последний подход более предпочтителен. Нормативное закрепление общего принципа добросовестности в гражданском праве позволит отказаться от конкретизации тех или иных частных случаев его проявления, в том числе и принципа сотрудничества сторон при исполнении обязательств. Кроме того, это разрешит отказаться от его повторов в отдельных разделах кодификации». Поскольку в добросовестности в гражданском праве объективно заинтересовано все общество, следует предусмотреть императивный характер указанного принципа.
1.2 Условия и основные способы исполнения обязательств
Гражданский кодекс РФ не дает определения исполнения обязательства. По смыслу гл. 22 ГК, под исполнением обязательства следует понимать совершение должником действий (воздержание от действий), направленных на удовлетворение интересов кредитора и являющихся обязанностью должника. Такими действиями могут быть: уплата денег и передача другого имущества в собственность, во временное пользование, выполнение работ, оказание услуг и т.д. Примером воздержания от действий может служить обязанность не заключать аналогичные сделки с третьими лицами, обязанность одной стороны договора не конкурировать с другой стороной договора на определенной территории (п. 1 ст. 1033 ГК). ГК не знает договоров, в которых воздержание от действий было бы автономной единственной обязанностью должника. Оно всегда предусматривается наряду с совершением активных действий. Однако возможно заключение таких договоров субъектами гражданско-правовых отношений. На стадии исполнения обязательства внимание обращено, прежде всего, к фигуре должника, так как именно он непосредственно совершает обозначенные выше действия. Кредитору, как лицу, управомоченному в обязательстве, принадлежит право требовать или не требовать исполнения обязательства. В последнем случае кредитор добровольно принимает на себя неблагоприятные последствия своего решения (ст. 415 ГК). Но у кредитора также есть свои обязанности. Речь идет о его обязанности, принимая исполнение, выдать расписку, вернуть долговой документ либо указать в расписке на невозможность возвратить долговой документ (п. 2 ст. 408 ГК). Эти обязанности, однако, не превращают кредитора в должника. И совершение действий, указанных в п. 2 ст. 408 ГК, не является исполнением обязательства. Обязанности кредитора обеспечивают защиту должника от неправомерных притязаний кредитора. Лишь в случаях, когда обязанность по принятию исполнения записана в нормах закона, относящихся к конкретному обязательству, или предусмотрена договором, кредитор, согласно п. 2 ст. 308 ГК, становится в этой части должником. Это, например, обязанность покупателя принять товар (п. 1 ст. 454 ГК), обязанность комитента принять исполненное по договору комиссии (ст. 1000 ГК). И как на должников, на действия покупателя, комитента по принятию исполнения распространяются все нормы об исполнении обязательств. Из изложенного видно, что роли должника и кредитора при исполнении обязательства не только разные, но и прямо противоположные. Эта разница подчеркивается в определении исполнения обязательства. Ее совсем не видно, если под исполнением обязательства понимать «совершение кредитором и должником действий, составляющих содержание их прав и обязанностей». Кроме того, что уже говорилось о различии правового положения кредитора и должника, по поводу процитированного определения следует сказать, что в отношении прав неприменим термин «исполнение». Исполнение обязательства с соблюдением всех его условий прекращает обязательство (п. 1 ст. 408 ГК) и ведет к достижению того правового результата, ради которого обязательство возникло. В этом основной смысл и роль исполнения обязательства. Так, при исполнении договора купли-продажи покупатель приобретает право собственности на купленную вещь. При возмещении вреда восстанавливается положение потерпевшего, бывшее до причинения вреда. Неисполнение обязательства или исполнение его с нарушением каких-либо условий влечет ответственность должника. Исполнение обязательства как правомерное действие, направленное на прекращение обязанностей должника, подпадает под понятие сделки, данное в п. 1 ст. 153 ГК. Это значит, что на исполнение обязательства распространяются все нормы о сделках, кроме тех, которые изменены специальными нормами, относящимися к исполнению обязательств. Такими специальными нормами являются нормы п. 2 и п. 3 ст. 159 ГК о форме сделок. Согласно п. 3 ст. 159 ГК «сделки во исполнение договора, заключенного в письменной форме, могут по соглашению сторон совершаться устно, если это не противоречит закону, иным правовым актам и договору». Примером установления законом письменной формы исполнения обязательства является исполнение договора продажи недвижимости. Исполнение этого договора согласно ст. 556 ГК оформляется передаточным актом. Иногда письменная форма исполнения обязательства предусматривается обычаями делового оборота (составление акта приемки товаров по количеству и качеству).
