ГЛАВА 1. ПРЕЗЕНТАЦИОННЫЙ ДИСКУРС В НАУЧНОМ ОСВЕЩЕ-НИИ
1.1. Содержание понятия «дискурс», основные исследования дискурса
Вопрос трактовки понятия «дискурс» является объектом изучения раз-личных наук на протяжении уже не одного десятилетия. Изучение его ведёт-ся в лингвистике, литературоведении, антропологии, этнографии, социоло-гии, социолингвистике, философии психолингвистике, когнитивной психоло-гии и др. В научнои? литературе дискурс рассматривается с точки зрения различных аспектов - как совокупность текстов с учетом их экстралингви-стических параметров (в лингвистике); как общение, описываемое с точки зрения реализации определенных дискурсивных практик (в социологии, со-циальнои? семиотике и политологии); как вид речевои? коммуникации, реали-зующий рациональное рассмотрение ценностеи?, норм и правил социальнои? жизни (в логике, философии и социологии) [Красных 2003, Миронова 1997]. В лингвистике дискурс рассматривается как «важнеи?шая форма повседнев-нои? жизненнои? практики человека и определяется как сложное коммуника-тивное явление, включающее, кроме текста, экстралингвистические факторы (знание о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для пони-мания текста» [Хурматуллин 2009: 31].
Остановимся подробнее на истории изучения понятия «дискурс» и изысканий его дефиниций. Несмотря на то, что современная теория дискурса начала формироваться в самостоятельную область науки лишь в середине 60-х годов XX века, существовали более ранние попытки дать определение этому термину. Во французском языке, из которого произошёл термин, discours, он означает диалогическую речь. Отмечается полисемичность тер-мина уже в XIX веке: в Словаре немецкого языка Якоба Вильгельма Грима «Deutsches Woerterbuch» 1860 года указаны следующие семантические па-раметры термина «дискурс»: 1) диалог, беседа; 2) речь, лекция. Данный под-ход и понимание термина были заимствованы в период становления теории дискурса в рамках т.н. лингвистики текста. В этот период лингвистика пере-шла от исследований предложения к анализу синтагматическои? цепи выска-зывании?, образующих текст. Активное развитие лингвистики текста как науки о человеческои? коммуникации наметило поворот от лингвистики языка к лингвистике речи, вызвало усиление внимания к акту коммуникации [Там же].
Стоит отметить, что даже вначале проводимых исследований в рамках лингвистики текста уже имели место споры об объекте исследования. В связи с тем, что первоначально возникшии? термин многим ученым представлялся не совсем удачным, в некоторых лингвистических работах текст связнои? ре-чи называют дискурсом. О полисемичности термина «дискурс» можно су-дить исходя из статьи в «Кратком словаре терминов лингвистики текста» Т.М. Николаевои?: «Дискурс – многозначныи? термин лингвистики текста, употребляемыи? рядом авторов в значениях, почти омонимичных. Важ-неи?шие из них: 1) связныи? текст; 2) устно-разговорная форма текста; 3) диа-лог; 4) группа высказывании?, связанных между собои? по смыслу; 5) речевое произведение как данность – письменная или устная» [Николаева 1978: 467].
С возникновением теории дискурса перед исследователями появилась довольно сложная комплексная задача – дать лингвистическое описание дис-курса. При этом стали разграничиваться понятия «текст» и «дискурс», в свя-зи с чем появились новые определения понятия «дискурс». Например, по со-гласно В.Г. Борботько, дискурс представляет собой текст, но такои?, которыи? состоит из коммуникативных единиц языка – предложении? и их объединении? в более крупные единства, находящиеся в непрерывнои? смысловои? связи, что позволяет воспринимать его как цельное образование [Борботько 1981: 8]. Текст в данном случае не всегда является связной речью - дискурсом - и представляет собой более общее понятие. Соответственно, дискурс – частныи? случаи? текста.
В современнои? лингвистике дискурс трактуется неоднозначно. Он ис-пользуется как синоним терминов речь, поток речи, сверхфразовое единство, текст; как определенныи? тип ментальности; как сложное коммуникативное явление, включающее наряду с текстом внеязыковые факторы. Этот термин может использоваться в узком и широком понимании.
В широком понимании дискурс сопоставим с «вербализованнои? ре-чемыслительнои? деятельностью» [Красных 1998: 190] и рас- сматривается как «общение людеи? с позиции их принадлежности к тои? или инои? социаль-нои? группе или применительно к тои? или инои? типичнои? речеповеденческои? ситуации» [Карасик 2004: 223].
Для понимания дискурса в узком смысле стоит обратиться к работам Ю. С. Степанова, которыи? объясняет возможность замены понятии? «дис-курс» и «функциональныи? стиль» одно другим, подчеркивая, что разница заключается не в «предмете», а в наименовании [Степанов 1998: 640]. При этом «функциональныи? стиль – это особыи? тип текстов», с соответствующеи? каждому типу «лексическои? системои? и грамматикои?» [Там же: 641]. Иссле-дования лингвистов определяют дискурс в узком смысле как «обозначение того или иного жанра» [Дейк ван 1998]. В зависимости от характера могут выделятся такие виды, как: «новостнои? дискурс», «научныи? дискурс» [Там же], «политическии? дискурс» [Серио 2002: 40], «религиозныи?» [Карасик, 2004; Олянич, 2007], а также другие виды дискурса, соответствующие опре-деленным критериям.
В целом, можно выделить несколько подходов к определению дискурса [Хурматуллин 2009: 33]:
1. Коммуникативныи? (функциональныи?) подход: дискурс изучается как об-щение (функционирование языка), как беседа либо как речь с позиции гово-рящего. В рамках данного подхода термин трактуется как «некая знаковая структура, которую делают дискурсом ее? субъект, объект, место, время, об-стоятельства создания (производства)» [Карасик 1999: 5].
2. Структурно-синтаксическии? подход: дискурс определяется как фрагмент текста, образование выше уровня предложения (сверхфразовое единство, сложное синтаксическое целое, абзац). Дискурс понимается как два или не-сколько предложении?, находящихся в смысловои? связи друг с другом, при этом связность рассматривается как один из основных признаков дискурса.
3. Структурно-стилистическии? подход: дискурс представляет собой нетек-стовую организация разговорнои? речи, которой характерны господством ас-социативных связеи?, спонтанность, ситуативность, стилистическая специфика.
4. Социально-прагматическии? подход: дискурс определяется как «текст, взя-тыи? в событии?ном аспекте», как «речь, погруженная в жизнь» [Арутюнова 1990: 136-137], либо как социальныи? тип высказывании?.
Из данной классификации становится понятно, что дискурс характери-зуется тройственной природой: одна его сторона обращена к прагматике, к типовым ситуациям общения, другая – к процессам, происходящим в созна-нии участников общения, третья – к собственно тексту. Осмысление дискурса неразрывно связано с двумя понятиями -«речь»-«текст» - разграничение ко-торых не раз являлось предметом спора лингвистов. Дискурс является про-межуточным звеном между речью как коммуникацией, с одной стороны, и конкретной информацией (текстом), зафиксированным в ходе общения, с другой.
Обратимся теперь к лингвистической традиции наименования понятия «дискурс». В указанной выше работе [Хурматуллин 2009: 33] указывается, что необходимость введения понятия дискурс возникла тогда, когда появи-лась потребность учитывать характеристики не просто текста, а текста как послания, кому-либо адресованного и, соответственно, выражающего по-требности адресанта и адресата. Французскии? уче?ныи? Э. Бенвенист говорит о дискурсе как о «речи, присваиваемои? говорящим»: «дискурс не является простои? суммои? фраз, при его рождении происходит разрыв с грамматиче-ским строем языка. Дискурс – это такои? эмпирическии? объект, с которым сталкивается лингвист, когда он открывает следы субъекта акта высказыва-ния, формальные элементы, указывающие на присвоение языка говорящим» [Гии?ому, Мальдидье 1999: 124]. В рамках его подхода, существеннои? чертои? дискурса является его соотнесение с конкретными участниками акта комму-никации, то есть говорящим и слушающим, а также с коммуникативным намерением говорящего каким-либо образом воздеи?ствовать на слушателя. В рамках данного воздействия в структуру разговорного дискурса входят конкретные коммуникативные деи?ствия индивида (вступление в речевои? кон-такт, выдвижение инициальнои? темы разговора, смена ролеи? в ходе комму-никативного акта, смена темы разговора, выход из коммуникативного акта), каждыи? из которых обусловлен комплексом внешних и внутренних факто-ров.
Вслед за Э. Бенвенистом, коммуникативный аспект дискурса присут-ствует в определении Г.А. Орлова, в рамках подхода которого дискурс рас-сматривается как категория речи, материализуемая в виде устного или пись-менного речевого произведения, относительно заверше?нного в смысловом и структурном отношении, длина которого может варьироваться от синтагма-тическои? цепи свыше отдельного высказывания (предложения) до содержа-тельно цельного произведения (рассказа, беседы, описания, инструкции, лек-ции и т. п.) [Орлов 1991: 14]. Понятие «дискурс» в данном случае характе-ризуется параметрами завершенности, цельности, связности и рассматрива-ется одновременно и как процесс (с учетом воздеи?ствия различных факто-ров), и как результат в виде фиксированного текста.
Итак, с течением времени, содержание понятия «дискурс» постепенно расширялось и стало содержать в себе не только перечисление основных па-раметров текста, но и указание условий, в которых этот текст существует. Эту же идею подтверждает дефиниция, предложенная В.В. Петровым и Ю.Н. Карауловым вкупе с научным мнением по данному вопросу нидерландского учёного Т.А. Ван Деи?ка. Основываясь на данной дефиниции дискурс пред-ставляет собой «сложное коммуникативное явление, включающее, кроме тек-ста, еще? и экстралингвистические факторы (знания о мире, установки, цели адресанта), необходимые для понимания текста» [Петров, Караулов 1989: 3]. Данное определение стало своего рода каноническим, т.к. именно на базе не-го стали проводиться дальнейшие лингвистические исследования в данном направлении.
Новое понимание дискурса, базирующееся на вышеизложенных рабо-тах и приведённое в исследовании образа социального статуса коммуниканта [Саушева 2005], принадлежит уже упоминаемой нами В.В. Красных: по её мнению, дискурс – это процесс внереализованной? речемыслительной? дея-тельности, понимаемой? как совокупность процесса и результата и обладаю-щей? как собственно лингвистическим, так и экстралингвистическим планами [Красных 2003: 113].
В рамках социально-прагматического подходе в центре внимания ис-следователей? находится речевое действие и его участники, оказавшиеся в конкретных обстоятельствам и условиях данной коммуникации. Родона-чальниками исследований социальной природы дискурса являются привер-женцы французского структурализма и постструктурализма – М. Фуко, А. Греи?мас, Ж. Деррида, Ю. Кристева [Хурматуллин 2009: 35]. Дискурс в дан-ном случае становится синонимом понятия «стиль», «индивидуальный язык», он служит механизмом описания способа говорения кого-либо. Также в рамках данного подхода может исследоваться не дискурс как таковой, а различные параметры, задающие его: стилистические особенности, тематика, способы рассуждения и убеждения и т.д. Таким образом, для французскои? школы дискурс – прежде всего определе?нныи? тип высказывания, присущии? определе?ннои? социально-политическои? группе или эпохе [Там же]. Суще-ствует такое определение, принадлежащее уже упомянутому Т.А. Ван Дейку, характеризующее дискурс как социальное явление: «Дискурс – это речевои? поток, язык в его постоянном движении, вбирающии? в себя все? многообразие историческои? эпохи, индивидуальных и социальных особенностеи? как ком-муниканта, так и коммуникативнои? ситуации, в которои? происходит обще-ние. В дискурсе отражается менталитет и культура, как национальная, все-общая, так и индивидуальная, частная» [Дейк ван 1998: 47].
Термину «дискурс» также давались различные трактовки с «философ-ским уклоном», которые выходят за рамки чисто лингвистических. В данном ключе стоит также упомянуть о работах известного немецкого философа Ю. Хабермаса. В его работах дискурс представляет собой вид речевои? комму-никации, обусловленныи? критическим рассмотрением ценностеи? и норм со-циальнои? жизни [Habermas 1989: 571–606]. Представляет интерес также определение, данное Ю.С. Степановым, который связывает дискурс с поня-тиями альтернативного мира, факта и причинности. [Хурматуллин 2009: 36]. Он дает трактовку дискурса как «языка в языке», представленного в виде особои? социальнои? данности. При этом дискурс, в его понимании, - это не просто стиль, грамматика или лексикон. Он «существует, прежде всего, и главным образом в текстах, но таких, за которыми встает особая граммати-ка, особыи? лексикон, особые правила словоупотребления и синтаксиса, осо-бая семантика, в конечном счете – особыи? мир» [Степанов 1995: 45]. Такое видение дискурса выходит далеко за рамки текста.
Итак, анализируя все вышеупомянутые подходы и определения, дан-ные понятию «дискурс», можно заключить, что данныи? термин в рамках со-временной лингвистики употребляется в значении, близком к понятию «текст», однако обязательно подчёркивается динамическии? характер языко-вого общения, тогда как текст сам по себе является статическим результатом языковой деятельности. Наиболее предпочтительным является понимание дискурса как компонента, имеющего два плана: собственно-лингвистическии? и когнитивныи?. Первыи? связан с языком, выражается в конкретных исполь-зуемых языковых средствах и проявляется в совокупности порожденных текстов (дискурс как результат). Второи? связан с языковым сознанием, обу-словливает выбор языковых средств, влияет на порождение (и восприятие) текстов (дискурс как процесс). С точки зрения лингвистики, дискурс является единым организмом, в котором реализуются самые разнообразные аспекты не только языка, но и языкового мышления.
1.2. Понятие «презентационный дискурс» в современных лингвистиче-ских исследованиях, особенности функционирования и основные при-знаки
После рассмотрения вопроса об исследовании определении понятия «дискурс» перейдём к такому его виду, как презентационный. Данное поня-тие было введено в обиход отечественный исследователем А.В. Оляничем, согласно которому презентационный дискурс (далее - ПД) понимается как «“надстроечныи?” тип дискурса, в рамках которого говорящии? транслирует важную для него информацию, им классифицированную и когнитивно осво-енную, в коммуникативную разноуровневую среду – как персональную (личностную), так и институционализированную (коллективную, организа-ционную)» [Олянич 2015: 148].
Более подробное изучение ПД стало возможным благодаря широкому распространению в современном мире вообще и в профессиональной коммуникации в частности информационно-рекламных материалов [Букеева 2014: 30]
Некоторые исследователи указывают на определённую «универсаль-ность» ПД - он представляет собой «атрибутивныи? элемент любого дискурса публичнои? коммуникации, поскольку в каждои? коммуникации содержится презентационная стратегия» [Русакова, Русаков 2008: 204]. Данные страте-гии выступают компонентами различного рода институциональных дискур-сов – военного, политического, религиозного и др. В связи с такой «универ-сальностью» возникает и детализированная система жанров ПД: «система жанров ПД складывается из последовательного использования маркетинго-вого, рекламного, научного, технического жанров и собственно жанра пре-зентации на различных этапах развёртывания этой разновидности дискурса» [Букеева 2014: 31].
Для понимания природы возникновения ПД остановимся более по-дробно на вопросе о типологии дискурса. В данном аспекте нам поможет до-вольно обширная и, на первый взгляд, полная классификация дискурса, предложенная А.В. Олянчем (представление о «полноте» будет нами впо-следствии опровергнуто в ходе исследования социальных сетей в Главе 3). Согласно данной классификации, каждый тип дискурса соотносится с той или иной потребностью человека [Олянич 2007: 51-53]. Таким образом, по-требность в продолжении рода соотносится с бытовым альковно-интимным дискурсом (ухаживаниями, любовными посланиями, предложе-ниями создать семью), потребность в пище - с глюттоническим дискурсом (инструкцией по добыче, обработке и приготовлению пищи). Потребности в материальных благах реализуются в деловом дискурсе (коммуникации в трудовой деятельности и деятельности по получению легальных доходов) или в воровском дискурсе (коммуникации в деятельности по получению не-трудовых доходов); потребность во власти - в политическом дискурсе (коммуникации, направленной на руководство социумом) и т.п.
В целом, в ходе данной классификации все представленные потребно-сти можно условно разделить на два вида - назовём их простые и сложные. К простым относятся все перечисленные выше потребности, а также некоторые другие пары: потребность в вере - религиозный (теологический) дискурс, потребность в передаче навыков и умений - профессиональныи? (манипуля-торно- инструктивныи?) дискурс, потребность в аргументации - аргумента-ционныи? (риторическии?) дискурс.
Есть и более сложные потребности, которым соответствуют несколько типов дискурса. Например, упомянутая выше триада с потребностью в мате-риальных благах, а также многие другие: потребность в равенстве социаль-ных прав и в обеспечении собственной безопасности - юридический (право-вой) дискурс / военный дискурс, потребность в передаче знаний и информа-ции - педагогический / научный дискурс, потребность в охране здоровья - медицинский / медико-профилактический дискурс, потребности в снятии индивидуального и социального психологического напряжения - инвектив-ный / юмористический дискурс, потребность в передаче историко-духовных и культурных ценностей - историко-культурный / педагогиче-ский дискурс. Наиболее сложными в этом плане являются эстетические по-требности, которым соответствуют сразу четыре вида дискурса: художе-ственный дискурс, дискурс этикета, глюттонический дискурс (инструкция поведения за столом), фикциональный / сказочный / фантастический дис-курс. Этой же точки зрения придерживается и автор классификации: «с усложнением качества потребностеи? увеличивается количество дискурсов, поддерживающих ту или иную сложную потребность. Особенно справедливо это в отношении потребностеи? идеального или ценностно-ориентированного свои?ства» [Там же: 53].
Данная схема дает возможность наглядно представить себе, насколько плотно увязаны между собои? потребности и задействованные для их реали-зации инструменты (в данном случае, вербальные). Воспользуемся приводи-мой в качестве примера потребности к власти, которая реализуется насчёт следующей взаимосвязи: «проявить (показать) власть», «показать, кто в доме хозяин», «принять меры», «привести в порядок», «справедливыи? государ-ственныи? строй», «общественные устои», «народные ценности», «верность традициям отцов», и тому подобные словосочетания оказываются теми вер-бальными знаками, которые наделены воздеи?ствующеи? функциеи? власти и означивают направления этого воздеи?ствия. Воздеи?ствие, в котором исполь-зуется дискурс разных типов и подтипов, столь же системно и многоуровне-во, сколь системны потребности, формирующие доминантную – властную – потребность [Там же].
Интересующий нас презентационный дискурс появляется, наряду с педагогическим, при упоминании потребности человека в самопрезентации. Данный феномен характеризуется широкой историей изучения и, как след-ствие, большим количеством попыток толкования. Остановимся на данном вопросе подробнее. Вслед за И.А. Журавлёвой, будем выделять следующие этапы и концепции изучения феномена самопрезентации [Журавлёва 2012: 248-253]:
• Изучение самопрезентации человека в античности.
Исследование проблемы самопрезентации и предъявления сторон индивиду-альнои? личностнои? характеристики находит своё отражение ещё в трудах античных философов - Платона и Аристотеля. В идеях Платона чётко про-слеживается интерес к проблемам самовыражения субъекта в образе, в осно-ве которого лежит стремление к самопознанию, самосовершенствованию, причем такое «самопознание достигается субъектом благодаря восприятию его образа другим субъектом, через «отражение» его в этом субъекте, к чему и сводится содержание субъект-субъектного взаимодеи?ствия между субъек-том-прообразом и субъектом, воспринимающим образ» [Яндарова 2006: 17]. В контексте даннои? идеи создание образа субъекта рассматривается с позиции активнои?, творческои?, целенаправленнои? деятельности, в результате которои? создается образ, адекватныи? своему создателю-прообразу, способ-ствующии? его самопроявлению, самопознанию, самосовершенствованию. В идеях Аристотеля отражается интерес к проблематике, связаннои? с воз-деи?ствием образа субъекта на воспринимающих его субъектов, закономерно-стями такого восприятия и вытекающими из них возможностями социально-го влияния. В связи с этим, объектом исследовании? являются образы субъек-тов, создаваемые не столько с целью адекватного самовыражения, самопо-знания, самосовершенствования, сколько с целью произвести то или иное определенное впечатление на воспринимающего субъекта и, тем самым, ока-зать воздеи?ствие на его поведение [Там же: 18]. Такои? образ не обязательно должен быть полностью адекватным отображаемому субъекту.
• Самопрезентация как способ выражения образа субъекта.
Первым исследователем, в трудах которого получает должное развитие идея самопрезентации, был У. Джемс. В его концепции личностное Я рассматри-вается как двои?ственное образование, соединяющее в себе Я-сознающее и Я-как-объект, две стороны однои? целостности, всегда существующие одновре-менно, причем первая из них представляет собои? чистыи? опыт (Я-сознающее), вторая – содержание этого опыта (Я-как-объект) [Гоффман 2000: 25]. В связи с этим предъявление себя основывается на том, как чело-век осознает себя и чувствует, не отводя никакои? роли социальному окруже-нию.
• Самопрезентация и концепция «социальной самости».
Опираясь на идеи, сформулированные У. Джемсом, Ч. Кули, умело исполь-зует понятие самоощущения, «социальнои? самости», для определения фено-мена самопрезентации и образа Я. Оперируя понятием «самости», Ч. Кули характеризует его как врожденное и инстинктивное, имеющее эгоистическую природу, находящее реализацию лишь в социуме. Сталкиваясь с другими людьми, самость не может не быть социальнои? [Кули 2000: 17]. Ч. Кули определяет ее как «воинственное социальное стремление, старающееся удер-жать и расширить свое место в общем потоке стремлении?», всегда по необ-ходимости связанное «с мыслью о других людях» [Там же: 20]. Самопрезен-тацию человека Ч. Кули связывает с введенным им понятием «зеркальное Я», которое он определял как представление человека о себе самом, которое складывается под влиянием восприятия этого человека другими людьми: «Самопредставление такого рода, очевидно, имеет три основных элемента: образ нашего облика в представлении другого человека, образ его суждения о нашем облике и какое-то самоощущение, например гордость или униже-ние» [Там же: 29]. Ч. Кули полагает, что основои? самопрезентации и поведе-ния личности, полагаемои? в обществе, является желаемыи? социумом образ и паттерн поведения.
• Самость - формирующая способность человека.
В отличие от Ч. Кули, Дж. Мид рассматривает самость не как врожденное ощущение, а как самосознание человека, то есть формирующуюся способ-ность. Формирование самости происходит благодаря принятию человеком ролеи? других людеи?. Это происходит, в частности, в игре или в кооператив-ных процессах общества. Взаимное приспособление людеи?, входящих в со-циальную группу, достигается во многом «благодаря способности людеи? формировать представления о самих себе как о перцептуальных объектах. Каждыи? человек способен сформировать Я-образ – иными словами, он мо-жет представить, как он выглядит в глазах других людеи?, включенных в данную ситуацию, и проверить, с точки зрения других участников, всё, что он собирается делать [Мид 2009: 75].
• Самопрезентация как общение.
Работая над проблемои? общения, Б.Ф. Ломов отмечал, что человек, опреде-ленным образом презентуя в общении свои индивидуальные характеристики, одновременно «цементирует» свои качества и в тоже время развивает самого себя [Ломов 1963: 77]. Отводя общению не менее значимую роль, В.Н. Пан-феров акцентирует внимание в большеи? степени на функциональнои? стороне и определяет его как «процесс социальнои? регуляции совместнои? жизнедея-тельности людеи? средствами информационно-коммуникативного и психоло-гического взаимодеи?ствия друг с другом» [Панферов 2002: 20]. Функции процесса самопрезентации раскрываются в пяти стадиях общения при пер-вом контакте незнакомых между собои? людеи?, в котором самовыражение, особенности отношения к партнеру демонстрируются через знаковые атри-буты (одежда, косметика и т.д.), через невербальную коммуникацию, демон-страцию привлекательных черт характера и способностеи?, обозначение свое-го статуса [Там же: 99, 121].
