ГЛАВА 1. ПРАВОПРЕЕМСТВО В РОССИЙСКОМ ПРАВЕ
1. 1 Понятие и виды правопреемства
Изучению понятия правопреемства в российской науке уделено недостаточно внимания, несмотря на то, что сам институт правопреемства играет значительную роль в российском законодательстве, будь то реорганизация юридического лица или переход прав, или обязанностей в связи со смертью одной стороны обязательства. Это и является двумя главными, основными подходами к правопреемству.
Первым является понимание правопреемства как перехода прав и обязанностей от одного лица к другому, когда в результате совершения определенных действий происходит переход прав и обязанностей от одного лица к другому. Данный подход исходит из разделения всех способов приобретения прав и обязанностей на первоначальные, и производные, при этом от правопреемства следует отличать случаи, в которых прекращение одного правоотношения влечет возникновение другого, производного от прекратившегося. Примером является возникновение регрессного требования. Регресс – правопреемства нет, есть новое правоотношение, производное от прекратившегося (п.2 ст. 325 ГК РФ). Суброгация – есть правопреемство (п.1 ст. 365 ГК РФ).
В связи с такой точкой зрения невозможно согласиться с определением правопреемства как переход субъективного права от одного лица (правообладателя) к другому (правопреемнику) в порядке производного право приобретения. По мнению автора такой теории, «основанием допустимости подобного понимания правопреемства является неизменность основной юридической характеристики переходящего права или переходящей обязанности, а в рамках правоотношения - сохранение его содержания» .
Более близкая к общему пониманию вопроса точка зрения, сводится к пониманию правопреемства как смены одного субъектного состава на другой, при этом новый субъект приобретает тождественные первоначальному субъекту права и обязанности. В литературе такую позицию в наиболее последовательном виде выразил В. А. Белов . В данном случае о правопреемстве можно говорить лишь условно, поскольку правопреемства собственно в правах и обязанностях не происходит вовсе, происходит лишь прекращение одного правоотношения с субъектным составом и возникает новое правоотношение.
Ранее, в советские времена, возможность правопреемства отрицалась, обосновываясь на различном понимании содержания и объекта правоотношения, а уже на уровне отраслевой науки - допустимости включения в объект одного права иных прав.
Ученые, признающие права и обязанности любого лица обороноспособными, допускают и возможность правопреемства, понимаемого в виде перехода прав и обязанностей от одного лица к другому с сохранением в силе ранее возникшего правоотношения, которое в таком случае не прекращается с последующим возобновлением, а лишь изменяется за счет смены участников.
При рассмотрении причин возникновения правоотношений становится возможным выделить несомненное достоинство данной концепции – попытка дать объяснение механизму правопреемства. Подходы, которые изначально кажутся разными, приходят к сходным выводам. Первый вариант – движение прав и обязанностей, в связи с чем в правоотношениях осуществляется смена участников.
Второй вариант - изменение прав и обязанностей сторон правоотношения происходит в результате замены субъектов.
Если в первом случае конкретное правоотношение сохраняется, изменяясь, а во втором одно правоотношение с измененным субъектным составом прекращается с возникновением нового правоотношения, содержание которого остается неизменным.
Вся суть обсуждения подходов заключается в оценке последствий тех или иных действий и определению границ правоотношений.
Нормами действующего законодательства предусмотрено множество инструментов, посредством которых удостоверяется переход прав и обязанностей от одного лица к другому, определяя для предшественника и преемника, что с именно момента произошел переход прав и обязанностей.
В гражданском праве традиционно принято подразделять правопреемство на универсальное и сингулярное. Критерием разграничения правопреемства на универсальное и сингулярное выступает объем передаваемых прав и обязанностей, причем объем этот определяется в соотношении к совокупности всех прав и обязанностей.
Универсальное правопреемство - это переход всех прав и обязанностей от одного лица к другому (или к нескольким лицам). Преемник, по сути, занимает место предшественника во всех отношениях, например, получает права на его имущество и становится обязанным по его долгам. Исключение - те отношения, где правопреемство запрещено или ограничено законом. Переход совершается автоматически, в силу закона, и дополнительные действия для этого не требуются.
Универсальное правопреемство происходит в случае реорганизации юридического лица или при наследовании.
Сингулярное правопреемство - это переход определенных прав и/или обязанностей от одного лица к другому. В отличие от универсального правопреемства, при котором к преемнику переходит весь объем прав и обязанностей предшественника, сингулярный правопреемник получает только некоторые права и (или) обязанности предшественника.
Сингулярное правопреемство может происходить автоматически при наступлении определенных законом обстоятельств, по соглашению или на основании решения суда. В частности, оно происходит при погашении долга поручителем, при уступке требования, при переводе судом прав и обязанностей по договору аренды на прежнего арендатора, чье преимущественное право было нарушено.
При универсальном правопреемстве наследство переходит наследникам в неизменном виде как единое целое. Принятое наследство признается принадлежащим всем наследникам в один и тот же момент - со дня его открытия. При этом сингулярному правопреемству придают еще более узкое значение, отмечая, что при сингулярном правопреемстве возможен переход только прав, исключая обязанности.
При универсальном правопреемстве происходит переход всех прав и обязанностей, в том числе и скрытых, которые возникнут в будущем. При отсутствии полной определенности в составе имущества, при универсальном правопреемстве правопреемник должен приобрести все имущество в совокупности, в результате чего он приобретает даже те права и обязанности, о существовании которых не знал.
1. 2 Перемена лиц. Передача Прав. Правопреемство. Соотношение понятий.
Понимание того, что «субъективные права и юридические обязанности» не относятся к числу категорий реальной действительности и не могут быть объектами правоотношений, порождает дилемму: какового содержания процесса правопреемства. Существует три теории:
- перемена лиц-участников правоотношения;
- теория передачи прав, иначе переход;
- теория прекращения с последующим возникновением (или замены).
Субъективные права и юридические обязанности являются предметами передачи и принятия (Акт приема-передачи). По акту приема-передачи новому владельцу (правопреемнику) переходят не только сами вещи, но и владение ими, а также имеющие переданную вещь своим объектом вещные права. Все эти явления механически распространяются на иные субъективные права, в т. ч. и обязательственные, а также на долги. Важно то, что единство терминов само по себе не означает единства обозначаемых ими понятий. Права не могут передаваться так, как передаются вещи, они не переходят так, как меняются владельцы у вещей. Передача прав - совершенно иной процесс, нежели передача вещей и наоборот – причиной является принципиально различная природа объектов передачи. Вещь - предмет физический, имеющий независимое от людей существование; право - нечто невещественное, не материальное, не существующая в материальном воплощении. Передача вещей - действие осязаемое, совершаемое в реальности; право способно лишь регулировать порядок и возможность его совершения, тогда как передача прав - действие исключительно юридическое, принципиально невозможное вне правового регулирования и не имеющее материального воплощения. Поэтому право может обязать передать вещь, но не может само передать как таковую. Если во исполнение обязанности о передачи вещи не будет совершено реального действия, то обязанность останется неисполненной, а вещь не переданной. В отношении же обязанности передачи права может сделано все что угодно, в т. ч. и переменить их носителей вне зависимости от чьих-либо действий.
Главное также помнить, что права и обязанности не могут существовать отдельно от субъектов. Права потому и называются субъективными, что возникают ради удовлетворения интересов субъектов и неразрывно привязаны к ним. Не бывает прав, которые никому не принадлежат, как и не бывает ничьих обязанностей. «Права», «обязанности» - оба понятия лишены смысловой нагрузки, если не приобретают «владельцев».
Известный пример того, что отсутствие субъекта невозможно - с открытым обремененным долгами наследством, в отношении которого не объявилось ни одного наследника. Это не может служить доказательством того, что права и обязанности наследодателя являются в данный момент "без владельца". Они представляют собой элементы имущества, составляющего наследственную массу. Обладатели этих прав и носители этих обязанностей - наследники или государство - в действительности имеются, другое дело, что в течение какого-то времени кредиторы наследодателя о них не знают (выморочное имущество) . Но если кто-то не знает, кому принадлежат права или кто является носителем обязанностей, это не значит, что права и обязанности становятся «ничьими».
Субъективные права на вещи описываются через совокупность определенных юридических возможностей и качества, характеризующие процесс осуществления этих правомочий. Например, право собственности слагается из прав владения, пользования и распоряжения вещами, осуществляемых собственником. Если мы причислим субъективные права и долги к сонму объектов гражданских прав, следовательно, аналогично (через правомочия) должно определяться и содержание субъективного права на иное субъективное право. Перечень правомочий, которые входят в состав всякого субъективного гражданского права:
• правомочие на собственные действия или бездействие, означающего возможность самостоятельного совершения субъектом фактических и юридически значимых действий;
• правомочие требования, представляющего собой возможность требовать от обязанного лица исполнения возложенных на него обязанностей;
• правомочие на защиту, выступающего в качестве возможности использования различных мер защиты или требования использования государственно-принудительных мер в случаях нарушения субъективного права.
Статья 209 ГК РФ говорит о том, что «собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом». При этом ст. 128 ГК РФ вносит уточнения «К объектам гражданских прав относятся вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги), иное имущество, в том числе имущественные права (включая безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права); результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага». Следующее уточнение вносит Федеральный закон от 22.04.1996 N 39-ФЗ (ред. от 31.07.2020) "О рынке ценных бумаг" (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2021), дополнив понятия прав на ценные бумаги – «совокупность имущественных и неимущественных прав, подлежащих удостоверению, уступке и безусловному осуществлению с соблюдением установленных настоящим Федеральным законом формы и порядка».
Имущественные права - это не имущество и вообще не объекты иных гражданских прав. Это значит, что имущественные права не обладают таким важным качеством, как их обороноспособность в традиционном понимании, т. е. не могут передаваться и вообще переходить от одного их обладателя к другому, подобно тому, как передаются и переходят материальные предметы (вещи).
Суть перемены лиц заключается в объяснении самого процесса правопреемства как преемства, как правах, так и в местах субъектов. Такой процесс было бы логично обозначить терминами "перемещение" или "перемена ". Видно, что перед нами - по сути, прежняя теория передачи, с той только разницей, что объектом передачи в ней становятся не сами права и обязанности, а те качества, которые характеризуют их носителей и обладателей как субъектов определенных правоотношений (свойства лиц как субъектов определенных правоотношений или их места в этих правоотношениях).
Российский ученый-правовед, доктор права Д. И. Мейер писал о теории передачи (обязательственных прав и долгов) и теории перемены лиц (в обязательстве): "О перемене участника обязательства можно говорить только тогда, когда обязательство остается то же, но на место прежнего участника становится другое лицо" . Наверное, поэтому 24-ая глава Гражданского кодекса РФ называется "Перемена лиц в обязательстве".
"Передачу" и "правопреемство" (преемство) как термины можно продолжать использовать; весь вопрос в том, что за этими (традиционными) терминами должно быть сокрыто новое понятие. Насколько это понятие "другое" - видно не только из попыток приложения вещной передачи к правам, но из обратной операции - попытки приложения понятия, описывающего передачу прав, к передаче вещей. Однако согласно с таким определением, какая-либо вещь, для того чтобы быть переданной, сперва должна быть уничтожена одним лицом с тем, чтобы немедленно возникнуть у другого! Понятно, что если в сфере правоотношений к этому не существует каких-либо препятствий, то в сфере материальных отношений это не применимо.
Обращение к литературе позволяет установить, что теория передачи прав никогда не имела и не имеет до сих пор никакого научного обоснования. По недоразумению за такое обоснование традиционно принимается обыкновенная констатация внешне наблюдаемого, всем очевидного процесса - вовлечения обязательственных прав (требований) и обязанностей в имущественный оборот. И.А. Покровский отмечал, что, "превратившись главным образом в имущественное отношение, обязательство вступило на путь циркуляции и само сделалось объектом оборота" . В основном в литературе речь идет именно об оборотоспособности вещей [2, с. 401, 402; 3]. Между тем ст. 129 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) говорит об оборотоспособности не вещей, а объектов гражданских прав. Аналогичный вывод позволяет сделать п. 4 ст. 129 ГК РФ, который устанавливает, что результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации, очевидно к вещам не относящиеся, не способны отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому, т.е. они являются объектами, изъятыми из оборота. Таким образом, термин "оборотоспособность" закон распространяет на все объекты гражданских прав. Имущественные права названы таковыми, следовательно, есть основания утверждать, что термин "оборотоспособность" может быть применен и к имущественным правам. При этом активное вовлечение субъективных прав в гражданский оборот предопределяет несомненную практическую значимость определения критериев оборотоспособности имущественных прав. "При оживленном хозяйственном обороте представляет большое значение подвижность имущественных прав, удобство и быстрота их реализации. Под влиянием этой потребности имущественные права признаются по общему правилу передаваемыми: они могут переходить от одного субъекта к другому". Отголосками былой дискуссии можно считать некоторые нормы действующего российского ГК, регламентирующие не "переход" и не "передачу" права собственности (но передачу вещи - ст. 224 ГК), а его возникновение у приобретателя и прекращение у отчуждателя, в т. ч. у приобретателя и отчуждателя по договору, т. е. производным способом (ст. 223, 235 ГК; иначе - п. 2 ст. 218 Кодекса).
Иной позиции придерживается Ю.С. Поваров, который отмечает, что "признание имущественных прав объектами правоотношений не делает их объектами вещных прав, последними могут быть только вещи - материальные предметы" .
Советский правовед Б. Б. Черепахин связал вопрос о правопреемстве с проблемой понятия об изменении правоотношения, указывая при этом, что в учении о юридических фактах почти не уделяется внимания тому, что лежит в основании изменения правоотношения, в то время как вопросы об основаниях их возникновения и прекращения являются объектом пристального внимания.
Допустим, возможна следующая ситуация. Стороны в зале суда подписали мировое соглашение о порядке возврата должником суммы кредита и процентов. Однако через год пришли с новым проектом мирового соглашения, где существенно изменены условия. Будет ли это изменением правоотношения или прекращением и возникновением чего-то нового – вопрос, требующий детального изучения и уточнения.
Согласие с прекращением и возникновением прав Б. Б. Черепахин излагал в своей монографии, очевидно не боясь столкнуться с непониманием – работа о правопреемстве, но по сути о возникновении совершенно нового правоотношения.
"Правопреемство" - лишь термин, этимология которого может более или менее точно отражать содержание либо обозначаемого им понятия, либо неких внешне видимых процессов, сопровождающих это понятие, являющихся признаками его актуального бытия. Дело не в термине (слове, символе), а в том, какое понятие им обозначать.
Основной сутью работы и данной главы является мысль о том, что обязательственные правоотношения прекращаются не окончательно, а возникает новое, идентичное прекратившемуся. При этом это не совершенно новое правоотношение, это видоизмененное старое, имеющее в своей основе возникшее раньше и по каким-то причинам измененное - не "на пустом месте", а на базе других (прекращающихся) прав и обязанностей.
Тождественность нового правоотношения предыдущему не должно вводить в заблуждение. Да и нельзя игнорировать различие оснований возникновения этих правоотношений. Первое обязательственное правоотношение (между К и Д) возникло из факта предоставления кредитором должнику суммы займа (договора займа). А вот второе обязательство - между наследником К и Д идентичное по своему содержанию и объекту соответствующим элементам первого, но тут добавились два новых юридических факта: смерть кредитора (открытие наследства); принятие открывшегося наследства наследником.
Для возникновения первого правоотношения оказалось достаточным одного юридического факта, для возникновения второго - потребовался целый фактический состав, причем включающий в себя в качестве необходимой составляющей и тот юридический факт, из которого возникло первое правоотношение. Понятие правоотношения в данном случае характеризуется одним только содержанием, несколько усложнившимся из-за пары произошедших юридических фактов.
Точно также, и даже более рельефно, проявляется факт несовпадения правоотношений в случае договорного преемства по обязательствам. Например, в случае пассивной делегации кредитор оказывается в лучшем положении после ее совершения, чем до нее, поскольку перед ним появляется новый должник, не осведомленный о содержании и дефектах правового отношения, связывавшего его с предшествующим должником. Основание возникновения правоотношения кредитора с первым должником вообще может остаться неизвестным новому должнику, на которого первый должник с согласия нового должника и кредитора переводит долг. Правоотношения между новым должником и кредитором оказывается основанными либо на двухстороннем договоре и односторонней сделке, либо вообще на трех односторонних сделках (раз - приказ старого должника новому уплатить за него долг, два - просьба старого должника к кредитору обратиться за долгом не к нему, а к новому должнику, и три - требование кредитора, заявленное новому должнику). Такая ситуация ставит под сомнение правильность утверждения, что перечисленные обстоятельства явились основанием перехода прав и обязанностей, а не основанием прекращения одних прав и обязанностей и возникновения других.
Отсутствие тождества между обязательственными правоотношениями, существовавшими до наступления оснований к сингулярному правопреемству и правоотношениями, замещающими их после наступления такого основания, особенно ярко проявляется в случае совершения сделок, направленных на уступки части прав и частичный перевод долгов. Только существует некая загвоздка - никак нельзя игнорировать того очевидного обстоятельства, что в результате заключения договоров уступки требования и перевода долга место одного требования или долга может занять совокупность требований и долгов, да к тому же еще и принадлежащих различным лицам. Свести их вместе уже не получится просто потому, что это будут уже совершенно разные «вещи».
Попытка проникнуть в сущность категории правопреемство тревожить целый ряд гражданско-правовых проблем - общее понятие гражданского правоотношения, теория объектов гражданских прав и правоотношений, вопрос о соотношении этой категории с понятием объектов гражданского оборота, соотношение понятий о передаче вещей и передаче прав и, и финальный выход - понятия юридического факта и фактического состава как тех внешних факторов, которые конкретизируют типическую правовую связь, превращая ее, тем самым, в гражданское правоотношение.
Последним аккордом будет представлением о правопреемстве как процессе передачи прав тесно связано одно из центральных гражданско-правовых понятий, обычно относимых к сфере учения о субъективном праве. Это понятие о распоряжении.
Мысль о том, что всякое субъективное гражданское право включает в свой состав помимо других элементов еще и такое правомочие, как возможность распоряжения им (субъективным правом), была высказана еще С. С. Алексеевым . Обладатель всякого субъективного гражданского права может не только осуществить его, но и распорядиться им. Но вот способы распоряжения этим правом могут быть различными: правом можно распорядиться или непосредственно, или путем распоряжения его объектом.
Исходя из этого получается, что передача вещи - не более, как фактическое действие, выступающее техническим средством для достижения юридического результата - распоряжения правом собственности на данную вещь. Распоряжение же - действие, имеющее своим предметом именно субъективное право, направленное на достижение юридических последствий - перехода права (обязанности) или перемены кредитора (должника).
Если рассуждать логически, то распоряжение – действие с неким объектом, в который уже включена возможности его распоряжением. Если согласиться с тем, что под распоряжением мы понимаем исключительно юридическое действие; если принять установленным, что объектом распоряжения являются субъективные права юридические обязанности и только они; наконец, если отказаться от описанных выше попыток "модернизации" теории юридических фактов под нужды правопреемства-передачи (перехода) прав или перемены лица, то на поставленный вопрос может быть дан только один-единственный истинный ответ. Распоряжение субъективным правом и юридической обязанностью предполагает совершение действий, влекущих прекращение распоряжаемого права (обязанности) у одного лица (правопредшественника) и возникновение у другого (правопреемника) права (обязанности), содержательно идентичных прекращенному, но никак не переход (передачу) права в его неизменном виде и, уж конечно, не перемену лиц в правоотношении.
Таким образом, для обозначения процессов прекращения одних правоотношений при условии возникновения правоотношений между иными лицами и по иным основаниям термин "правопреемство", понимаемый в буквальном смысле, действительно неудачен.
Сочетание слов "право" и "преемство" действительно наводит на мысль о "переходе", "передаче" прав, подобных переходу и передаче вещей, или о преемстве одного субъекта другому. Но если не видеть в слове "правопреемство" ничего, кроме термина, то возможно увить то понятие, которое в действительности за ним скрывается - прекращение одного субъективного права (юридической обязанности) в целях возникновения другого (другой), содержательно идентичного (идентичной), но в ином лице (в лице правопреемника). В этом собственно и состоит ценность понятия правопреемства: оно охватывает собою случаи возникновения правоотношений (прав и обязанностей) не на "пустом месте" (из "ничего" или из "ниоткуда"), а на базе уже существующих гражданских правоотношений, которые в таком случае, прекращая свое существование, не обращаются в "ничто" и не уходят "в никуда".
ГЛАВА 2. УНИВЕРСАЛЬНОЕ ПРАВОПРЕЕМСТВО ПО РОССИЙСКОМУ ГРАЖДАНСКОМУ ПРАВУ.
Случаи, в которых происходит универсальное правопреемство, прямо указаны законе (п. 1 ст. 129 ГК РФ):
1) наследование (п. 1 ст. 1110 ГК РФ). При наследовании все имущество умершего в неизменном виде как единое целое переходит к его наследнику, принявшему наследство (или наследникам). Однако некоторые права и обязанности не переходят в силу прямого указания закона;
2) реорганизация юридического лица (ст. 58 ГК РФ).
В этом случае права и обязанности реорганизуемого юр.лица в полном объеме переходят к другой организации (слияние, присоединение) или распределяются между несколькими организациями (разделение, выделение).
При реорганизации в форме выделения нужно учитывать одну особенность.
