I. Традиционная культура кочевых монгольских народов
1.1. Кочевая культура, как основа традиционной культуры бурят
Кочевая культура бурят сформировывается под влиянием кочевого образа жизни, экологической этики приоритетности рода и семьи, ламаизма и шаманизма. Перечисленные предпосылки явились основой формирования культуры бурят.
С древнейших времен на территории Бурятии жили различные племена и народы, частично исчезнувшие с исторического пути. В течение многих столетий их история и культура развивались во взаимосвязи с историей и культурой не только монголов, но и других народов Центральной Азии.
Кочевой мир – это особый тип культуры, адаптированный к экологической нише, занимаемой этносом, и сознательно ориентированный на гармонию с природой. Различия между кочевой и земледельческой культурами мы находим в отношении к обществу, государству, родине. Концепция бытия, жизни и смерти человека неразрывно связана с пониманием природных циклов, устройством и функционированием окружающего мира. Все это отражается в самобытности мировосприятия кочевника и характеризует сознательный мировоззренческий выбор, который определяет и путь развития. Практически все отображения человеческого существования наполнены экологическим смыслом. Единые экологические идеи связывали природные и социальные стороны жизнедеятельности человека в кочевом обществе.
Кочевой образ жизни формировал природную и социальную гармонию. Кочевые общества бытуют по нормам, правилам и укоренившимся традициям родовой организации социума, содействуют их сохранению. Они воссоздают свою структуру, отвергают радикальные инновации, содействуют успеху индивидов. Культурные традиции призваны были активно поддерживать устойчивое развитие традиционных систем. Экоэтический баланс был необходим в условиях кочевой культуры. Этноэкоэтика рассматривается И.С. Урбанаевой как первичный и фундаментальный регулятор естественного поведения человека, который обретается в соблюдении традиций. Автор раскрывает идейно-регулятивный комплекс, передающий особенности центрально-азиатской онтологии, где особое значение имеет феномен явления рода. Экоэтика обуславливала образ жизни, нормы отношения к земле, основанные идеалы и ценности жизненного мира, правила и нормы взаимоотношений между собой и другими этносами. Родовая принадлежность была необходима как единственный способ выживания [4, с. 55].
Кочевое и полукочевое скотоводство, коневодство, овцеводство и козоводство являлись основой экономики бурят. Рассмотрим некоторые особенности хозяйственной деятельности бурят. Ведущим типом их хозяйствования и было кочевое скотоводство, которое сформировало уклад жизни, самобытность культуры. Пять видов скота (табан хушуу мал) – крупный рогатый скот, лошади, овцы, козы и верблюды – были базовой основой хозяйственной жизни.
Агинские буряты разводили все пять видов скота, а самые богатые хозяйства держали до тысяч лошадей и несколько тысяч овец.
В Закамне разводили, в основном, лошадей и крупный рогатый скот, в том числе яков и хай-наков - помесь яка и коровы монгольской породы. Буряты также занимались охотой, рыболовством, собирательством, земледелием, ремеслами. Закамна относилась к числу не многих таежных, горных местностей Бурятии, где одним из систематических промыслов была охота.
Единственным районом, где до начала XX в. сохраняется кочевой тип хозяйствования, являлось Агинское ведомство, что было обусловлено его специфическими природными условиями [3, с. 249].
Кочевой образ жизни обусловил тип герметически замкнутого компактного жилища – сборно-разборного сооружения из деревянного решетчатого каркаса и войлочного покрытия, круглого в основании и с полусферическим верхом. Юрты подразделялись на войлочные (hэеы гэр) и деревянные (булгааhан).
Те, черты кочевого образа жизни бурят, о которых сказывалось выше, во многом совпадают с особенностями аграрного, крестьянского уклада. К ним относятся такие черты, как неотрывность от природы, та же общность труда и быта, более медленный темп жизни и более близкое расстояние между людьми в поселении кочевников и селах, деревнях, чем в городах, склонность следования традиции, значительность родственных отношений, консерватизм и т. д.
В.С. Потаев, посвятивший ряд работ проблемам традиционного животноводства бурятского и монгольского народов, в своей книге «Традиционное животноводство Бурятии: экономика и организация» пишет: «Опустошение хуторов малых деревень привело к утрате нравственности, потере духовных ориентиров, ухудшению демографической ситуации. Для бурят насильственная коллективизация, «сгон» их в деревни и села, последующее целенаправленное укрупнение центральных усадеб явились национальной трагедией. Перемена типов поселений бурят изменила весь комплект материального быта и культуры, что не могло отразиться на национальном самосознании» [10, стр.32-33]
Тем не менее, в народе сохранялись множество традиций прошлого. Ни разу не утрачивали своей значительности некоторые традиции культуры, которые сохранились и передавались, особенно, в семье от поколения к поколению. Это объясняется их глубокими эндемическими историческими традициями, в старину данные верования были плотно связаны со всеми укладами жизни – социальной организацией, моделью семьи, общественным, семейным и хозяйственным бытом трудящихся масс.
Характерную роль в развитии бурятской культуры сыграли проводимые в Москве декады искусства и литературы Бурятии. Наравне с новыми достижениями профессиональной культуры имело место и культурная, и языковая ассимиляция, которая постепенно вытесняла национальную специфичность из повседневной жизни населения [1, с.247].
В последнее время наблюдается некая стабилизация социально-культурного развития, в том числе на селе.
Во всей совокупности в Бурятии общественностью осознавалась «объективная потребность в принятии мер по восстановлению утраченных культурных традиций и языка» [1, с. 273]. Это активизировало деятельность бурятского населения, преимущественно интеллигенции. В данном направлении стали проходить всебурятские съезды, создана Всебурятская ассоциация развития культуры. В г. Улан-Удэ были созданы землячества уроженцев ряда сельских районов республики, бурятских автономных округов. Устанавливались связи с бурятскими диаспорами в России и за рубежом.
Были воссозданы традиционные народные праздники, другие элементы традиционной обрядности бурят, традиционный праздник Сагаалган – Новый год по лунному календарю – приобрел статус официального в республике.
Огромную деятельность по пропаганде бурятской культуры выполняют творческие коллективы, в том числе газеты «Буряад Унэн», «Бурятия» и ряд других республиканских СМИ, издательств, Бурятский государственный драматический театр им. Х. Намсараева, ансамбль «Байкал» и др. Проводятся конкурсы молодых исполнителей, в том числе конкурс эстрадной песни «Белый месяц», международный бурятский фестиваль «Алтаргана» и многие другие культурные мероприятия.
Непосредственно, культура бурятского этноса в современнейших условиях – сложное и противоречивое проявление. Она трансформируется, адаптируется к меняющимся условиям, нуждается в последующем всестороннем изучении.
К самобытности культуры бурят следует соотнести более продолжительное сохранение кочевого образа жизни, который повлиял на многие стороны повседневной культуры.
Поэтому, этническая культура бурят формируется под влиянием кочевого образа жизни, экологической этики, приоритетности рода и семьи. Названные предпосылки явились основой развития культуры бурят.
1.2. Традиционный календарь кочевника и его влияние на культуру, и быт бурятского народа
Все повседневное самочувствие кочевников глубоко взаимосвязано с осознанием гармонической взаимосвязи мира человека и мира природы. Это ощущение чувства целостной взаимосвязи пронизывало всю жизнь человека, начиная с момента его зарождения.
Любой народный праздник у кочевников всегда связан с календарем, то есть конкретным временем, которому приобщено то или иное событие, отмечаемое как всенародное. Связь праздника с времяисчислением вполне очевидна.
Времяисчисление – календари (бур. «литэ») – у разных народов отличается разнообразием. Но самыми популярными являются солнечные и лунные календари.
Календарная система бурят, как и других монгольских народов, прошла длительную эволюцию с древнейших времен до наших дней, и в ней прослеживается ряд неразрывно связанных друг с другом объёмных исторических пластов. В календаре монголов и бурят можно выделить четыре составляющих:
- календарь годовой (лунный), связанный с сезонами хозяйственного года скотовода-кочевника;
- календарь, представляющий собой, так называемый 12-летний животный цикл - Малое колесо времени;
- 60-летний цикл, существовавший параллельно с 12-летним и включавший его в себя как один из компонентов - Большое колесо времени;
- общеевропейский григорианский календарь, сменивший их в XX в.
Лунный годовой календарь был связан с потребностями кочевой экономики и отражал цикличность времени, ежегодную повторяемость сезонов и месяцев года с их отмеченной раз и навсегда климатической и восходящей к ней хозяйственной спецификой, не преследуя цели линейного счета времени. Год делился на два сезона - теплый и холодный. Теплая часть года была короче холодной, она включала в себя вторую половину весны и лето. Вся остальная часть года относилась к холодному сезону. Такой тип 2-сезонного календаря известен многим народам, которые вели скотоводческое хозяйство и объясняется просто: как только становилось тепло, скот пригоняли на пастбище, а когда наступали холода, скот пригоняли с пастбищ. Хотя монголы и буряты пасли скот круглогодично на подножном корме, это правило действовало и в континентальном климате Центральной Азии.
Годовой календарь был лунным, поэтому очень важными его составляющими были месяц как две лунные фазы, полумесяц как одна лунная фаза. В каждом месяце выделялись три составные части - начало, середина, конец, а также сутки и периоды суток. Важным считалась фиксация трех состояний луны: новолуние, полнолуние, старый месяц. Способов обозначения месяцев было несколько. Иногда их называли по временам года: весенние, летние, осенние, зимние. Внутри каждого из времен года месяцы именовались в следующем порядке: начальный или первый, средний или второй, последний или третий. Кроме того, месяцы и дни месяца могли обозначаться и просто порядковыми числительными.
