1. Основные подходы к определению понятия «этнос» и «этничность».
Проблема этноса и этничности в науке занимает одно из важнейших мест. В среде этнологов отсутствует единство в подходе к определению этноса и этничности. В связи с этим выделяются несколько наиболее популярных теорий и концепций, среди которых следует отметить три основных подхода - примордиализм, инструментализм и конструктивизм.
Советская этнографическая школа работала в русле примордиализма. В теориях примордиалистского (объективистского) подхода этнос и этничность представляются как реально существующие феномены, имеющие объективную основу в природе или в обществе. Признавая исходными эти две объективные основы природы и функционирования этноса, все теории примордиалистского подхода подразделяются в основном на два направления: социобиологическое и эволюционно-историческое. Представители первого направления (американский биохимик и генетик Пьер Ван ден Берг и др.) рассматривают этнос как объективное природное образование, примордиально (т. е. изначально, исконно) присущее человеческому обществу. Существование этнических общностей ван ден Берге объясняет генетической предрасположенностью человека к родственному отбору (непотизму). Суть его заключается в том, что альтруистическое поведение (способность приносить себя в жертву) уменьшает шансы данной особи на передачу своих генов следующему поколению, но в то же время увеличивает возможность передачи его генов кровными родственниками (косвенная передача генов). Помогая родственникам выжить и передать свои гены следующему поколению, индивид тем самым способствует воспроизведению собственного генофонда. Поскольку такой тип поведения делает группу эволюционно более устойчивой, чем аналогичные другие группы, в которых альтруистическое поведение отсутствует, то «гены альтруизма» поддерживаются естественным отбором. Социобиологическое понимание этноса и этничности наиболее четко представлено в нашей отечественной науке оригинальной концепцией пассионарности профессора Л. Н. Гумилева, считавшего этнос биофизической реальностью, облеченной в ту или иную социальную оболочку. Для него этнос, прежде всего, – явление географическое, связанное с «кормящим и вмещающим ландшафтом», т. е. месторазвитием. Этнос, по словам Гумилева, не может быть социальной группой, так как не связан напрямую с производительными силами, хотя его культура проявляется как социальное явление. В этносе в отличие от общества работают не сознательные решения, а ощущения и условные рефлексии. Л. Н. Гумилев полагал, что «…в основе этносов лежит не похожесть особей его составляющих, а связи, цементирующие коллектив и простирающиеся на природные особенности населяемого данным коллективом ландшафта» .
Эволюционно-историческое представление этноса в значительной мере строится на этнологической концепции русского этнографа С. М. Широкогорова, который ввел понятие «этнос» в 1923 году в научный оборот (в русском языке аналогом термина долгое время было понятие «народ») и определял его как группу людей, говорящих на одном языке, признающих свое единое происхождение, обладающих комплексом обычаев, укладом жизни, хранимых и освещенных традицией и отличаемых ею от таковых других. Такое представление этноса и этничности в отечественной науке в советский период ее истории развивалось в дуалистической концепции Ю.В. Бромлея . Эта концепция предполагает существование этносов в 2-х смыслах. В узком смысле этнос получил название «этникос» и понимался как «исторически сложившаяся на территории устойчивая межпоколенная совокупность людей, обладающих не только общими чертами, но и относительно стабильными особенностями культуры (включая язык) и психики, а также сознанием своего единства и отличия от всех других подобных образований (самосознанием), фиксируемом в самоназвании (этнониме)». В широком смысле был назван «этносоциальным организмом (ЭСО)» и понимался как этнос, существующий в пределах государства: «ЭСО — та часть соответствующего этникоса, которая размещена на компактной территории внутри одного политического образования и представляет, таким образом, определённую социально-экономическую целостность».
Согласно второму подходу к определению понятия этноса – инструменталистскому, этническая группа представляется как общность, объединяемая групповыми интересами людей, а этничность – как средство для достижений этих интересов, их мобилизации в политической жизни. В качестве инструменталистского подхода к этничности может
рассматриваться информационная концепция этноса этнографа Н. Н. Чебоксарова и этносоциолога С. А. Арутюнова. Они предлагают описывать механизм функционирования этнических общностей на основе связей, которые могут быть описаны в рамках понятия информации. В отличие от примордиалистского подхода к трактовке этноса и этничности инструменталистский ориентирован на выявление тех функций, которые выполняют этносы как общности. Все концепции этничности этого подхода воспринимают этносы как реальность, как факт действительности, не занимаясь поиском объективных оснований их существования. Они исходят из положения, что раз этносы и этничность существуют, значит, они выполняют определенную роль в жизни и выражают интересы людей.
Конструктивистский подход к определению этноса и этничности исход из следующего понятия, этнос — это искусственное образование, результат целенаправленной деятельности самих людей. Предполагается, что этничность и этнос являются не некой данностью, а результатом созидания. Теоретики конструктивистской концепции (норвежский этнолог Ф. Барт и др) определяют этничность как наиболее широкую категорию социальной идентичности, как ситуативный феномен, создаваемый средствами символического различения, подчеркивают договорный характер границ между этническими категориями. Одним из видных пропагандистов конструктивизма в России является профессор В. А. Тишков. С позиций конструктивизма он определяет свое понимание этноса как группы людей, члены которой разделяют общее название и элементы культуры группы, имеют общее происхождение и историческую память, обладают чувством солидарности. Все эти признаки, по словам профессора Тишкова, - «результат особых усилий, особенно процесса нациестроительства» Считая этнос социальным конструктом, В. А. Тишков, как и другие конструктивисты, вместе с тем признает его значимой реальностью, способной определять действия людей, их мобилизацию для достижения определенных целей.
Учитывая и анализируя всё вышесказанное, следует сформулировать развернутые понятия этноса и этничности. Этнос — устойчивая социальная общность людей, исторически сложившаяся на определенной территории, обладающая общими, относительно стабильными особенностями культуры (в том числе языка), осознающая свое этническое единство и отличие от всех других образований (самосознанием), фиксированном в самоназвании (этнониме). Этничность – это групповая идентичность, производная от имманентного человечеству социального инстинкта коллективности и «легитимизируемая» посредством представлений об общем происхождении и специфичности своей культуры. Этнос выступает как носитель такой идентичности.
2. Признаки этноса
Во второй половине прошлого столетия в мировом масштабе наметились процессы, характеризующиеся всплеском осознания своей этнической идентичности — принадлежности к определенному этносу (этнической общности). В то же время в российской науке остается множество белых пятен, связанных с ее исследованием. Так, например, некоторые ученые считают целесообразным различать объективные факторы, обусловливающие само зарождение этноса, и признаки, возникающие в процессе формирования этнических общностей. К этнообразующим факторам относятся: единство территории, природные условия, экономическая связь и т. п., но это не этнические категории. К этническим признакам в узком смысле этого слова, отражающим реальные различия между этническими общностями, относятся особенности в области этнического самосознания и культуры этноса, но всё таки большинство исследователей сходится на том, что существенными признаками, по которым можно распознать этническую общность, являются: самосознание, общий язык, общая территория, строго очерченный ландшафт и соответствующая ему природная среда, происхождение от общего предка и общие религиозные либо мифологические верования .
Многие исследователи считают, что ни в одном из определений этноса нет признака, который был бы обязательным во всех случаях его существования. Если в одном случае один из признаков отвечает действительности, то в другом – нет.
Самосознание. Этническое самосознание имеет сложную структуру: в него входят как когнитивные компоненты – представление об образе своего этноса, так и эмоциональные, а также поведенческие. Этническое самосознание включает суждение членов этноса о характере действий своей общности, ее свойствах и достижениях. В самосознание этноса мы найдем представления об историческом прошлом своего народа, о его территории, языке, культуре, мироздании, и обязательно суждения о других этносах. Необходимо подчеркнуть, что сопоставления себя с другим народом, а порой противопоставление выступает необходимой социально-психологической основой для осознания этносом своих особенностей. Образ «Мы» и образ «Чужие» формирует осознание принадлежности к этнической группе, а также «Мы - чувства». Это означает, что образ «Мы» эмоционально окрашен и очень изменчив. Этническое самосознание включает в себя так же, как значимый компонент, определяющий поведение этноса, - интересы. Именно интересы, понимаемые как этнические, регулируют поведение этноса и считаются «мотором этнического самосознания». В качестве важнейшего структурного элемента этнического самосознания выступает неповторимость его характера. Характер этноса – это не характер индивидуума, а совокупность специфических психологических черт, присущих социально-этнической общности, то есть отнюдь не каждый индивидуум наделен всеми присущими этносу чертами характера. И все же он должен нести в себе некоторые основные черты этноса в том или ином варианте. В пользу реальности характера народа особенности психики этноса служит тот факт, что часто одни и те же чувства – горе, радость, удивление и др. переживаются представителями разных этносов в своей особенной форме. Можно ли считать самосознание основополагающим признаком этноса? Если самосознание считать главным признаком этноса, то выходит, что определить этносы древности мы практически не сможем, поскольку у нас об этом нет никакой информации. Даже там, где существуют исторические письменные источники, мы чаще знаем об определённом этносе со слов их соседей. Однако они судят в общем, а не о каждом индивиде в отдельности. Так, для большинства греков всё местное население Северного Причерноморья могло ассоциироваться со скифами, хотя в этой среде могло быть много разных этносов. Во времена существования Советского Союза каждого советского гражданина за границей считали русским, хотя он мог быть казахом, грузином или армянином.
Язык. Общий язык является важнейшим объединяющим началом для членов того или иного этноса, одним из этнических определителей, но можно ли его считать главным признаком? Как правило, люди, относящиеся к одному народу, говорят на собственном, родном языке, но существует и немало самостоятельных, разных народов, говорящих на одном и том же языке, причем, для некоторых из них он является родным, а для других — заимствованным. Так, например, по-английски разговаривают не только сами англичане, но и 180 млн. американцев, 11,25 млн. англо-канадцев, 5,8 млн. шотландцев, миллион с лишним ольстерцев, а также англо-австралийцы, англо-новозеландцы и др. Всего английский язык считают родным свыше 380 млн. человек, из которых на Европу, где он, собственно, и сложился, приходится не более 17%. Корни такой ситуации – всегда исторические, хотя причины достаточно разнообразны: это и миграции народов, и колонизаторство, и миссионерство, и особенности географического положения, а также культурное и экономическое давление более сильных народов на более слабые. Нередко встречается обратная картина: существует немало народов, отдельные группы которых говорят на различных языках. К примеру, шотландцы в общей массе говорят по-английски. Но в горах Шотландии сохранилась небольшая группа населения, которая в быту наряду с английским пользуется особым языком кельтской группы. А на территории Беларуси, помимо разговорных белорусского и русского языков, также существует и ятвяжский. Следовательно, язык, являясь важнейшим признаком этноса, все же не определяет этноса целиком.
Общая территория. Многие этнографы считают, что этнос – это группа людей, живущая на одной территории. Конечно, для возникновения общности, говорящей на одном языке, ее члены должны были длительное время находиться между собой в определенных связях, которые могли возникнуть единственно в том случае, если группа людей, давшая начало народу, жила на определенной территории, так называемой “территории формирования”. Но с того давнего времени ситуация изменилась, и территория формирования этноса вовсе не обязательно является территорией его обитания в данный момент. Можно вспомнить и племена, кочевавшие между Уралом и Дунаем, а впоследствии добравшиеся на остров Крит, тех самых ахейцев, которые и дали начало удивительному народу и удивительной культуре, которую мы называем древнегреческой. Бывает и так: какой-либо народ, сложившись на определенной территории, в дальнейшем частично (а то и полностью) покидает ее, расселяясь по различным странам. Пожалуй, наиболее яркий и печальный пример такого народа-изгнанника – евреи. Таким образом, этот признак не является главным отличительным признаком этноса.
Географическое положение и природные условия. На протяжении столетий считалось, что главный толчок к формированию народа, его характера и культуры дают природные условия, в которых этот народ исторически обитает. Гегель говорил: “Неизменность климата, вся совокупность свойств и особенностей страны, в которой та или иная нация имеет свое постоянное местопребывание, способствует неизменности ее характера... Особенно важна при этом связь с морем. Внутри коренной Африки, окруженной высокими горами, вплотную подходящими к побережью, и тем самым наглухо отгороженной от моря - этой свободной стихии, дух туземцев остается нераскрытым, не чувствует никакого стремления к свободе, не противясь, переносит всеобщее рабство”. О влиянии необъятных российских просторов на “русскую душу” Н.А.Бердяев высказывался: “В русскую психологию вошли безграничность русского государства и безграничность русских полей. Русская душа ушиблена ширью, она не видит границ, и эта безграничность не освобождает, а порабощает ее. И вот духовность русского человека вошла внутрь, в созерцание».
Известно, что в некоторых французских деревнях дети, ссорясь, дразнят друг друга “известняком” или “ржавой землей”: даже сама почва несет в себе эмоциональную ценность. Такое отношение к земле зародилось в глубокой древности. Древние белорусы клали новорожденного на землю— чтоб набрался силы. Австралийцы верили, что в земле находятся эмбрионы людей. Эти примеры доказывают, что природа играла и продолжает играть огромную роль для психологического склада этноса. Но определяющую ли? На ранних стадиях существования этнических общностей так оно во многом и было. Однако, на протяжении всей своей истории человек занимался тем, что по мере сил и возможностей приспосабливал к себе природу, обустраивал ее соответственно своим непрерывно возрастающим потребностям. В настоящее время жизнь людей даже в наименее развитых экономически странах гораздо более зависит от уровня техники, от созданных человеком материальных и духовных богатств и ценностей, чем от природы. Можно сказать, что история человечества и есть процесс все меньшей зависимости от первичной природной среды и все большей зависимости от среды “вторичной”, созданной на протяжении веков самими людьми. В этом смысле мы живем не столько в природе, сколько в цивилизации. И даже сама природа, как это ни парадоксально звучит, сегодня все более становится творением человека, порождением культуры (в широком смысле слова), т. е. всего, что создано человеком, в отличие от первоначальных природных условий его обитания. Сама психика человека и психология народов меняется, главным образом, под воздействием истории, которая по своей человеческой сути представляет собой процесс социокультурного творчества. Поэтому даже по отношению к народам классической Греции и Рима или европейского Средневековья, не говоря уже о нациях Нового времени, не стоит считать природный фактор главным или даже одним из главных системообразующих признаков этноса.
